В «Газпромнефти» решили взглянуть на мир глазами лучших российских писателей-фантастов и поразмышлять о том, каким может стать в будущем самый известный бренд компании — сеть АЗС «Газпромнефть». Отправиться в 2050 год помогли Сергей Лукьяненко, Сергей Слюсаренко и Василий Орехов и другие. Они создали серию коротких рассказов о мире будущего в литературно-футуристическом проекте «Трасса 2050». Авторы пофантазировали о неомегаполисах, технологиях, искусственном интеллекте, нейросетях и, конечно, о том, какими будут АЗС «Газпромнефть» через тридцать лет. Каждый рассказ — отдельное произведение, созданное писателем в формате «чтение для путешественников». Серию открывает, пожалуй, один из самых известных российских писателей-фантастов современности, лауреат многочисленных литературных премий, Сергей Лукьяненко. Произведения Лукьяненко пользуются большой популярностью в России и за рубежом, его книги «Ночной Дозор» и «Дневной Дозор» были проданы миллионными тиражами и успешно экранизированы. Специально для «Трассы 2050» он написал рассказ «Дураки и дороги». Серию продолжают рассказы «Рой» Сергея Слюсаренко и «Сторожевой пес» Василия Орехова, а вскоре проект пополнится произведениями еще трех именитых писателей.
О проекте
2050-е годы, Россия.
В стране удалось осуществить ряд технологических и инфраструктурных прорывов, в частности, в сфере автомобильных перевозок. Главный проект и гордость страны — сложнейшая ТРанспортная Автономная Система Сообщений Автотранспорта (ТРАССА), пересекающая страну от ее западных границ до восточных, с развитой сетью «рукавов».
ТM-1 — закрытая грузовая часть.
По ТМ-1 круглосуточно мчатся десятки тысяч беспилотных грузовых караванов, не встречая препятствий на пути. Запрет на ручное управление минимизировал риски аварий. На всем протяжении трассы грузы находятся под пристальным вниманием камер и охранных систем. ТM-1 стала визитной карточкой России, как лидера перевозок.
ТМ-2 — доступна для легкового транспорта
Видовая, настоящий шедевр инженерной и строительной мысли, аккуратно и бережно встроенным в окружающий ландшафт. Организации общественных пространств, сервисных услуг и досуговых зон, проектов внутреннего туризма.
ТРАССА — это путешествия будущего.
Для многих ТРАССА стала ценной и удобной для перемещения — это не только комфортная дорога, а целая инфраструктура, изменившая качество жизни граждан во время путешествий. ТM-2 — не только возможность добраться из одной части страны в другую, но и собственными глазами увидеть, насколько величественна и красива природа Евразии; лучше узнать, чем живет наша страна в разных ее заповедных уголках. Долгая дорога становится синонимом отдыха, удовольствия и приключений. Автостанции (автоматические станции, в которые развились старые заправки), всегда находятся рядом, на них можно сделать множество дел: отремонтироваться, заправиться, подкрепиться, полюбоваться пейзажами с видовых площадок и пообщаться с новыми людьми.
Сергей Лукьяненко
Дураки и дороги
1812 км Трансевразийской магистрали
экспериментальный участок Калужская область
Кондратьев был высоким, грузным, загорелым дочерна — настоящий рабочий человек, проводящий дни напролёт под палящим солнцем, ветром и дождём. Не верилось, что он — начальник экспериментального участка Москва-Калуга трассы ТМ-2, скорее казалось, что Кондратьев только что вылез из-за рычагов грейдера или скрепера. Защитного цвета бриджи и расстёгнутая цветастая рубаха на нём смотрелись солиднее, чем форма на ином генерале.
Колков рядом с Кондратьевым выглядел неубедительно. Тощий, сутулый, бледнокожий, в старомодных очках, в слишком жарком для лета костюме — типичный кабинетный учёный. Собственно, им он и был.
— С самого начала знал, что ерунда получится, — сказал Кондратьев, вытирая пот со лба. В голосе его было не то, чтобы удовлетворение, но лёгкое торжество. — Но такого даже я не ожидал. Можете объяснить, профессор?
— Я не профессор, — привычно возразил Колков, поправляя очки. — Разбираться надо…
— Так разбирайтесь.
Они стояли на выжженном солнцем поле, рядом с ровной чёрной лентой Трассы. Две полосы в каждую сторону — прямая, будто стрела и ровная, как стол, Трасса казалась сделанной из хорошего асфальта. На большей части так и было, но вот этот участок, экспериментальный, к асфальту не имел никакого отношения. Никакой строительной техники поблизости не наблюдалось, как и вообще следов человека. Лента дороги тоже была пуста. Даже внедорожник Кондратьева, на котором они приехали, стоял в сторонке. Одуревший от жары кузнечик выпрыгнул на ленту дороги, замер на секунду — и вдруг резко отпрыгнул назад.
— Даже безмозглым насекомым ваша дорога не нравится, — сказал Кондратьев. Теперь удовлетворение в его голосе было явным.
— Хорошая дорога, — рассеянно сказал Колков. — А кузнечик… всё правильно. Дорога насекомых и прочих мелких животных отпугивает. Чтобы меньше погибали, не пачкали ветровые стёкла…
— Гуманизм, — насмешливо сказал Кондратьев. — Ясно. И куда нас завёл ваш гуманизм? А завёл он нас в… — начальник экспериментального участка ТМ-2 выразительно замолчал, глядя вперёд.
Впереди дорога внезапно начинала углубляться в поле. Вначале возникала колея, потом резкий спуск, стены которого облицовывала та же самая чёрная масса, из которой состояла дорога. Потом спуск окончательно заглублялся, и дорога ныряла в туннель. Чёрный провал уходил куда-то вглубь.
— Дорога вновь выходит из-под земли через десять километров, — сказал Кондратьев с тоской в голосе. — Вы понимаете, что сотворили? Десятикилометровый туннель. Не въехать, не выехать.
— Тут и не предусматривались никакие съезды, — возразил Колков. — Места пустынные, деревеньки и то в стороне.
— Сейчас нет, а завтра — да. Ну а водителям что за радость? Ехали, пейзажем любовались, вдруг дорога ныряет в туннель на десять километров! Вы понимаете, что это вопрос безопасности?
Колков кивнул. Присел на обочине, достал похожий на телефон приборчик, прижал к покрытию дороги. Экран прибора засветился зелёным, появились какие-то строчки сообщений, но Колков не стал их читать.
— Всё в порядке, — сказал он. — Наноботы функционируют, дорога рапортует об исправном состоянии. Надо разбираться.