Мы все чувствуем годы свои,

Календарь свой с годами листая.

Отшумели, как в марте ручьи,

И настала вдруг жизнь пожилая.

С каждым годом острее наш взгляд,

Но не вдаль, а на суть прожитого.

Не попали мы в группы плеяд,

И не нужно нам в жизни чужого.

Чистой совестью души горды,

Дух внутри не клокочет, спокоен,

Нет к врагам уже больше вражды,

В жизни мир был всегда многослоен.

И всё больше молчим в тишине,

Прикрывая ворота входные.

С грустью часто мы дружим во сне,

Иногда от них слёзы скупые.

Всю печаль постараемся скрыть,

Заручившись душевным покоем,

Я хочу тебя просто любить,

Умиляясь вечерним прибоем…

Мы устали, наверно, с годами

Не открыть нам закрытую дверь,

Не укрыться от стуж с непогодой.

Воет жутко в ночи дикий зверь,

Наслаждаясь безумной свободой.

Нет тепла, сердце жаждет огня.

Где набрать нам углей для растопки?

Мчимся в думах, вперёд семеня

Не по шляху, а выбрав лишь тропки.

Беспокойство и край за холмом

Навевает нам грустные мысли,

Как прожил, я в вопросе немом,

А ответы как будто зависли.

Не вернуть годы юности вспять,

Лишь вперёд проторена дорога,

Я стремлюсь всё свой шаг ускорять,

Но всё чаще топчусь у порога.

Открываю всё меньше вершин,

Глубина океанов пугает.

Стал безрадостен шум именин,

И всё больше веселье смущает.

Мы с трудом продвигаемся вверх,

Гребни гор сокрушают снегами.

Но хандра есть для нас тяжкий грех,

Мы устали, наверно, с годами…

Взъерошены раздетые леса

Нависли тучи, хладость бытия

Полям широким почву застужает,

По льду идти мешает полынья,

А лес дремучий мрачность отражает.

Последний жёлтый лист, кружась, упал,

Закончился день бурный листопада,

А ветер шаловливо растрепал

Причёску у задумчивого сада.

Закружит вихрем, поднимая ввысь

Гирлянду из листков, смешав их с пылью,

Прохожему кричит: «Поберегись!» –

Сметая всё вокруг своей кадрилью.

Взъерошены раздетые леса,

Озимых лист дрожит, вниз прижимаясь.

Куда ушла сентябрьская краса,

С ноябрьской серостью сейчас сливаясь?

За далью даль, куда ни кинешь взгляд,

Нависшей хмуростью знобит природа,

Ей подойдёт сейчас другой наряд –

Пушистый наст, спорхнувший с небосвода…

Предзимний снег посеребрит поля

Печалью накрывают нас дожди,

Осенней неприятною погодой.

С туманом влага ждёт нас впереди,

Пугая долгосрочною невзгодой.

Душа грустит, ей нет тепла извне,

А серый вид уныние наводит,

Томимся мы с собой наедине,

Сердечность и добро к нам не заходит.

Зависим мы от ясных, светлых дней,

Надеемся, что солнце улыбнётся,

Боимся надвигающих теней

И будем ждать, когда весна вернётся.

Предзимний снег посеребрит поля,

Тончайшим слоем изморозь рассеет,

Завьюжит скоро, гнутся тополя,

Без птичьих песен лес осиротеет.

Глаза открыв, с улыбкой ко всему,

Нет у природы горестной погоды,

Привыкнем мы к зиме и посему

Отбросим с горьким вкусом эпизоды…

Зачем беда пометила Донбасс?

Садится солнце, приближая ночь,

Багряно-красный круг сулит тревогу,

Так хочется вам искренне помочь,

Но остаётся лишь молиться Богу.

Вам темнота, пугавшая пять лет

Бомбёжками, разрывами фугасов,

Оставила под сердцем тёмный след

Да на погостах всхлипы слёзных гласов.

Зачем беда пометила Донбасс?

Давно сюда не заходила радость,

Желанье есть у всех народных масс

Изгнать всю власть страны за бесноватость.

Заброшены, полузабыты вы,

Недоумений много накопилось,

В России все с теплом к вам, но, увы,

Пока решенье в жизнь не воплотилось.

С годами стал печальней хмурый взгляд,

Опасность каждый раз вокруг он ловит,

Без милости летит в ночи снаряд,