Я прищурилась. «Его невеста» привлечет внимание? С какой это стати? Уж не было ли у него шашней с супругой мэра в прошлом? Не случайно ведь без конца ее упоминает. Да, она старше лет на двадцать. Но нравы у дамы, как было замечено, свободные.

Впрочем, если шашни и были, мне какое дело? Оно понятно, что приказано шпионить и докладывать, но рассказывать Грейсону о возможном романе Льюиса с женой главного человека в городе — сущее безумие. Вот, интересно, я выясню когда-нибудь нечто важное о начальнике, но при этом не опасное для моей жизни? Не о лисах или чужих женах?

А Льюис всё не унимался. Критиковал и критиковал наряды. Зато когда пришла очередь бордового платья, случилось чудо. Он остался доволен. По-настоящему доволен.

— А вот это сидит, действительно, отлично, — Льюис чуть наклонил голову, бесцеремонно разглядывая меня. — Но надо что-то придумать с прической. Может поднять волосы. Вот так?

Он подскочил ко мне и, не потрудившись спросить разрешения, потянул рыжую копну вверх. Я с трудом удержалась, чтобы не толкнуть его ладонями в грудь со зла.

Что за наглость, в самом деле! Я не кукла.

— Вы правы, господин Льюис, — согласилась одна из портних. — Волосы лучше уложить в прическу. Немного сгладить их цвет. Иначе совершенно забивают наряд.

— Отлично. Возьмем с собой горничную. Китти отлично умеет укладывать волосы.

Китти? Ах, да. Валентайн называл это имя в первый день. Одна из двух горничных. Причем, Китти работала здесь горничной постоянной, а не приходила пару дней в неделю, как другая. Но странное дело, ни сегодня, ни вчера, ни позавчера я ее не видела. Да, «Пристанище духов» — особняк не маленький, но всё же нам полагалось столкнуться, верно? Та же повариха Луиза заглядывала ко мне не раз, приносила еду и напитки.

Китти, получается, скрывалась? Но зачем?

— А теперь самое главное, — объявил Льюис, когда мы все выбились из сил, а портнихи удалились доводить наряды до ума. — Не напортачь во время поездки. Старайся не обсуждать меня. Да и себя тоже. Улыбайся и кивай, пусть дамы-сплетницы сами болтают и додумывают. Что до жены мэра… В разговоре с ней прикинься пустышкой. Пусть утратит к тебе интерес. Так безопаснее. Для всех. Поняла? Я не слышу ответа, Сабрина.

— Вы же сами сказали улыбаться и кивать. Я киваю.

— Тьфу! — не сдержался Льюис. Кажется, ему самому затея с подставной невестой нравилась всё меньше и меньше. — На сегодня ты свободна. Завтра утром мы с Китти за тобой заедем. Будь готова к восьми часам.

****

Я была готова. И даже не к восьми, а гораздо раньше. Нервно мерила шагами гостиную и без конца поглядывала на часы. Те успели показать и ровно восемь, и десять минут девятого, и даже двадцать, а «жених» всё не объявлялся. Неужели, передумал?

Сестричкам я велела не казать ни носов, ни других частей тела. Я понимала, что выяснить состав моей семьи для Джонатана Льюиса не проблема. Наверняка, все необходимые справки уже навел. И всё же мне не хотелось, чтобы он встречался с Фейт или Джоди. Как ни крути, Льюис — охотник, а они — лисицы, запрещенные оборотни. Нечего им пересекаться. Хватит меня одной возле смертельного врага.

…ОН соизволил объявиться, когда большая стрелка коснулась цифры семь, а мне хотелось рвать и метать. Или кусаться.

— Быть готовой к восьми? — спросила я с издевкой. — Серьезно? Время без двадцати пяти девять. Да вы как непунктуальная девица, честное слово!

На лице Льюиса не дрогнул ни единый мускул, хотя я ожидала бури. Или, как минимум, сарказма в ответ. Ибо кто я такая, чтобы его критиковать?

— Китти долго собиралась, — бросил он без выражения, явно не считая фразу странной.

Я же опешила.

Служанка долго собиралась, потому хозяин опоздал?

Хм… Или она не просто служанка?

Личная жизнь этого господина невероятно загадочна!

— Надеюсь, вы не планируете стоять, как вкопанная час-другой? — поинтересовался Льюис, превратившись в себя более привычного.

— Нет, я давно готова и…

— Кто это?

— Где?

Я окончательно растерялась. Он вообще о чем? То бишь, о ком?

— На фотографии?

— Это… это…

Я недоуменно приподняла брови, сообразил, что Льюис указывает на камин, где в ряд выставлены наши семейные портреты. Заинтересовал его тот, где меня запечатлели вместе с тётей Маргарет незадолго до удара. Выглядела она тогда не очень. Резко сдала из-за смерти покровителя и возлюбленного, однако в чертах лица угадывалась женщина, кружившая в молодости головы.

— Это моя тётушка.

Льюис подошел к камину и взял фото в руки. С минуту смотрел на него, прищурившись.

— Я видел эту даму раньше. Но не могу вспомнить где.

— Тётя Маргарет была владелицей клуба «Чёрный тюльпан», но вот уже пятый год как отошла от дел. Возможно, вы пересекались с ней там. Раньше.

— Нет, — Льюис покачал головой. — Я слышал об этом месте, но ни разу его не посещал. Ладно, неважно, — он вернул фотографию на место. — Лучше не копаться в памяти. Потом всё само вспомнится. Тем более, нам пора.