— А ты куда собрался? — спросил у брата, глядя на то, как он открыл шкаф и внимательно рассматривает висящую там одежду.

— Не твое дело, — усмехнулся он. — Твое дело — это довезти Ульяну. Так что давай, проваливай уже отсюда.

— Вообще-то, — меня вдруг стало разбирать зло, — это твое дело довозить Ульяну куда-либо в целости и сохранности, — искренне не понимал, как брат может отпускать свою девушку, предпочитая ей какие-то другие дела. Если бы она была моей… Так, стоп. Она не моя, в очередной раз напомнил себе. И не будет таковой. Постояв ещё пару минут, я решил, что действительно нужно уже идти обуваться. Это их отношения. И если обоих всё устраивает, то пусть так и будет.

Квартиру я покинул первым. Когда Ульяна спустилась вниз, я уже ждал её в машине возле подъезда.

— Дан… — собралась она что-то сказать, открыв дверь.

— Ульяна, присаживайся, — настойчиво произнес я. Сейчас опять начет говорить, что не надо, что она сама… Да, может, и не нужно было, может, пусть бы сама, но желание быть рядом с ней давно задушило здравый смысл.

Весь путь мы молчали. Меня нисколько не тяготило это молчание. Я испытывал какое-то мазохистское наслаждение, только лишь бросая быстрые взгляды на её профиль, чувствуя легкий запах её духов, слыша, как иногда взволнованно, оттого чуть громче, вздыхает.

— Ты расстался с Владой, — почти возле самого общежития вдруг нарушила она молчание. — Как давно?

— Какое это имеет значение? — почувствовал волнение в груди. Почему она спрашивает? Какое ей дело до моей личной жизни? У неё ведь есть Макс.

— Это… Это из-за меня случилось?

— Из-за тебя? — я насторожился сильнее.

— Ну, из-за того, что я тебе тогда рассказала? То, что она обидела Макса?

— Было много причин, — не хотелось вдаваться в подробности. Ульяна не должна знать, что ещё до её рассказа я уже задумывался о том, чтобы расстаться с Владой.

Когда Ульяна поселилась тогда в нашей квартире, мысли о ней плотно засели в моей голове. Уже спустя пару дней после её переезда, сидя в офисе, я представлял, как возвращаюсь вечером домой, как мы ужинаем с ней, как она рассказывает мне о том, что было в университете.

— Мне жаль, если я поспособствовала вашему разрыву, — произнесла она тихо.

— Правда? — я остановил машину возле входа в общежитие и всем корпусом повернулся к девушке. Глядя в её огромные, почему-то грустные глаза, я думал лишь о том, какая она сейчас красивая, и о том, как не хватало мне её всё это время.

— Нет, — её подбородок взметнулся вверх. — На самом деле я рада. Значит, мне не показалось, что Макс стал спокойнее в последнее время.

Конечно… Я разочарованно откинулся на сидение, перевел взгляд на дорогу. Главное для неё, естественно, состояние Макса. Чего я ещё ожидал? Она его любит. С чего бы ей переживать за мое эмоциональное состояние? Да и что бы она смогла сделать, узнав о моих чувствах к ней? Сердцу ведь не прикажешь, а её сердце уже сделало выбор.

— Спасибо, что подвез, — она открыла дверь. — До свидания, — сухо попрощалась напоследок и, не оборачиваясь, пошла в общежитие.

Глава 20

Ульяна, 12 декабря, суббота

Всю дорогу до дома Сафаровых меня разрывали сомнения. Правильно ли я поступила, когда приняла новое приглашение Ирины Арсентьевны? Не лучше ли было оставить всё, как есть? Не лучше бы окончательно успокоиться и забыть Дана?

Или попробовать? Засунуть свою упрямую гордость куда подальше и испытать судьбу? Дан ведь теперь свободен. Но нужно ли это ему? Значил ли тогда что-то для него наш поцелуй? Не тогда ли он расстался с Владом? Не из-за меня ли? Или я всё выдумываю так, как хочется лишь мне?

Все эти две недели после нашей последней встречи мне кажется, что я схожу с ума. Дан словно поселился в моей голове, в моем сердце. Ничего не хочу, кроме как снова оказаться рядом с ним. Вспоминаю все, что было между нами раньше. Мог ли человек быть настолько двуличен? Мог ли Дан тогда в бассейне просто играть со мной? Или это было нечто другое? Что-то мне подсказывало теперь, когда я попыталась хоть немного включить мозг, что Дан не смог бы так просто играть моими чувствами, чувствами Влады.

Но почему тогда он не нашел меня, когда стал свободен? Это был самый главный вопрос. Получается, я ничего не значу для него?

Почему? Почему? Почему? Мысли в моей голове носились по кругу, вызывая головокружение. Каждый раз подъезжая к очередной остановке, меня так и подмывало выйти. Но я всё же не сделала этого.

— Не раздевайся, дорогая, — встретила меня Ирина Арсентьевна, целуя в щеку. — Поможешь мне с покупками? Мальчишкам неожиданно пришлось уехать, а я вдруг заметила, что мне много чего не хватает для обеда.