Скажу прямо… я влюбилась в это место, дом, и совсем не удивительно, что когда-то этот особняк купил Нуаршан. Правда было удивительно то, что он здесь практически не жил, судя по его вчерашним словам.

После того как закончила всё исследовать, я легла на один из «шезлонгов», хотя по размеру это больше напоминало кровать с мягким матрацем. Подтянув подол платья повыше и подставив ноги теплому солнышку, отрешилась от всего. Впервые за всё время, что я жила в этой стране, я просто предавалась блаженному ничегонеделанью. И умудрилась уснуть…

Разбудил меня голос Нуара, который, всё ещё сидя на диване в гостиной, прокричал, чтобы я собиралась, и через десять минут мы выезжаем.

Разлепив глаза, увидела, что я немного обгорела, и засуетилась. А потом поняла, что из «собираться» мне всего-то и нужно, что выполнить только один пункт: надеть обувь. У меня ведь даже белья не было.

Поэтому за эти десять минут я попыталась убрать красноту с лица, естественно, безуспешно и причесалась. Вот и все мои сборы.

Нуар тоже особо не стал что-то менять в своем образе. Добавил лишь ботинки и темные очки, закрывающие пол лица.

Когда я поинтересовалась, уже сидя в машине, а куда мы такие едем, особенно я «красивая», он лишь сказал, что за покупками, и, приподняв очки, заранее на меня хмуро посмотрел. Всё и сразу поняв, я заткнулась…

Молчала я, когда мы заехали в торговый центр, расположенный прямо в центре Беверли-Хиллз, и меня сопроводили в магазин белья, сказав, чтоб брала что нужно. Взяла я один комплект. Мужчина же, через пять минут вернувшийся в отдел, увидев меня с единственным комплектом простенького черного белья, которое я судорожно сжимала в ладошках, недовольно прорычал что-то. Выхватив девушку-продавца, которая мялась рядышком, потыкал во все подряд, указал на меня, сказав: «на неё…» — и направился сразу к кассе. Мы с продавщицей переглянулись и, глупо хлопая глазами, разошлись. Она — собирать всё «из того ряда» и «вот такого размера», а я последовала за мужчиной.

Промолчала я, и увидев, сколько он за всё это заплатил.

Следом он меня затолкал в магазин элитной одежды. Причем заталкивал дважды. Молча. Один раз я успела проскользнуть мимо, произнеся: «Не буду ничего там смотреть». Второй он, сжав зубы, проследил, чтобы я зашла. Показал очередной продавщице на меня и, выдав: «Заплачу тысячу, если вы оденете её на неделю. На все случаи жизни. За час!» — опять куда-то убежал, помахивая пакетами с женским бельем. А девушка в меня вцепилась, как пиявка. И это закономерно. Кто же откажется от тысячи за час-то? Она, конечно, отказываться не хотела. Поэтому уже через час около кассы стоял целый ряд из пакетов, я судорожно дышала, как после спринта, вымотанная за этот час: пришлось перемерить чуть ли не половину огромного ассортимента, а мужчина спокойно за всё это расплачивался.

Я уже не смотрела в сторону касс, чтобы не видеть ту астрономическую сумму. И не грохнуться в обморок. Я всё пыталась посчитать, за сколько месяцев смогу расплатиться с ним. Выходило не так ужасно, если не брать в расчет, что неделю я не работала. На прошлой работе мне пришлось бы полгода, наверное, впахивать, как проклятой, на этой — управлюсь, если затяну пояс и мне продолжат платить так же, максимум за полтора. Должницей оставаться страсть как не хотелось.

Последний магазин, в который мы зашли, был обувной. Там меня снова оставили одну… вместе с продавщицей, которой пообещали более скромную сумму, чем прошлой, но и времени ей тоже дали в два раза меньше.

И ещё несколько пакетов поджидали мужчину, когда он вернулся. Опять с пустыми руками. Судя по всему, всё это время он перетаскивал мои вещи. Правда я не очень понимала, куда он их все уложил. Второго ряда кресел в машине попросту не было, а в багажник, скорее всего, помещалась максимум спортивная сумка. Не для перевозки вещей такие автомобили создавались.

Но всё гениальное оказалось просто. Вместо суперкара на парковке стоял его внедорожник. Видимо, пока я ходила по магазинам, он съездил и забрал этот автомобиль из химчистки.

Когда мы ехали обратно в его дом, я всё-таки не удержалась и сказала:

— Спасибо большое. Вы ведь вычтете это из моей зарплаты? Если, разумеется, я уже не уволена.

— Отработаешь, — хмыкнул он и, оглядев меня плотоядным взглядом, добавил уже весело: — Будешь мне готовить.

— Судя по всему до конца своих дней, — усмехнулась я в ответ.

— Понимаю, что ты не хочешь быть мне должна, — уже серьезным тоном произнес он. — Так что будешь и дальше работать на меня. Считай это… моим вложением в тебя. Не более.

— Вы слишком добры ко мне. И я так и не поняла почему.

— Ответ тебе был дан. Ещё вчера. Больше сказать и добавить мне нечего…

Оставшееся время из тех двух дней мы провели уже никуда не выезжая. Он продолжал играть на разных гитарах, что-то записывал на листочке, чиркал, потом снова перечеркивал. Отвлекался лишь на еду, кофе и короткие беседы со мной ни о чем.

Свои новые вещи я не стала раскладывать. Смысла не было. Достала только самое необходимое… А посреди вещей я обнаружила зубную щетку и пасту…