Мужчина мрачно смотрел на него сверху вниз и не выглядел удивленным.

– Пришло время повзрослеть, Кроуфорд. Мне нужна твоя помощь.

– Но почему я?
– Мэд покачал головой.
– И кто ты, черт возьми, такой?

– Можешь звать меня Фредди.
– Незнакомец встал и протянул ему руку.
– Давай приведем тебя в порядок и поговорим о том, что будет дальше. Я уже много лет пытаюсь разобраться в этом беспорядке. Было бы неплохо завести напарника.

Поняв, что у него не было особого выбора, он протянул руку. Фредди поднял его. Все тело Мэда запротестовало.

И тут он осознал, что еще не скоро проснется. Он собирался с головой нырнуть в кошмар этого русского заговора, потому что у него не было выбора. Он должен был поумнеть, быстро думать, защищать людей, которых любил... и ради этого бросить их всех.

Как бы он ни ненавидел это, теперь это была его жизнь.

* * * *

Два месяца спустя

Сара сидела в церкви св. Игнатия Лойолы, лицом к урне. Внутри нее бушевали ярость и душераздирающая боль. Как она сюда попала?

Вокруг люди вставали со скамей и начали двигаться к выходу. Некоторые подходили к урне, тихо отдавая дань уважения человеку, который сам почти ничего не уважал.

Мэддокс Кроуфорд, безусловно, не уважал ее, иначе он не разбил бы ей сердце.

Августина встала и коснулась ее плеча.

– Милая, Гейб сказал, что машина уже едет.

Сара собиралась просидеть всю службу в одиночестве, но в последнюю минуту на соседнее место скользнула Тина, и держала ее за руку во время длинных, местами нелепых похорон, которые, по-видимому, устроил для себя Мэд.

Он планировал собственную смерть? Ее мать всегда задавалась вопросом, не был ли Мэд немного того.

– Все в порядке.
– Она все еще не двигалась. Пройдет несколько минут, прежде чем машина преодолеет плотное движение на Манхэттене. Если она встанет, люди могут увидеть ее и попытаться с ней поговорить. На самом деле Сара едва держала себя в руках. Или, что еще хуже, она может заметить женщину, ради которой ее бросил Мэд.

Эверли Паркер тоже оплакивала своего любовника?

Тина нахмурилась.

– Гейб и парни собираются пойти в соседний паб, чтобы выпить и помянуть его. Я так подозреваю, что ты отправишься домой?

Последнее, что она хотела сделать, это общаться с братом и его друзьями. Она была знакома с ними всю жизнь, и была достаточно умна, чтобы не ввязываться в их выходки и драмы. Они были друзьями Гейба, а не ее. Конечно, она подружилась с некоторыми из них, и у нее определенно сложились близкие отношения с некоторыми женщинами из их круга, но она была достаточно умна, чтобы не влюбиться ни в кого из мужчин, которых все вокруг называли Истинными Джентльменами.

По крайне мере, пока это все-таки не случилось.

– Хочешь, я скажу Гейбу попридержать машину? – Спросила Тина.

– Я уйду, когда толпа немного рассосется.
– Сара снова замолчала, но ее снова и снова мучил один вопрос. – Как ты думаешь, она была здесь?

Ей все равно. К концу их отношений Мэд относился к ней больше как к проститутке за сто долларов, чем к женщине, которую, как он говорил, он любил. Она говорила себе, что без него ей будет лучше, и сама не верила этим словам. В ее сердце все еще была зияющая дыра, и она не знала, как ее заполнить. С одной стороны, она хотела плакать, рыдать и молить кого-то, чтобы Мэд вернулся к ней. С другой стороны, она надеялась, что он гниет в аду.

Тина вздохнула.

– Я не знаю, как выглядит Эверли Паркер. Кроме того, не имеет значения, была ли она здесь, потому что у Мэда не было с ней романа.

Тина продолжала на этом настаивать, но Сара не была так уверена. Она слышала слухи, ходящие в «Кроуфорд Индастриз». Она была огромной дурой, если думала, что Мэд когда-нибудь остепенится.

Тогда почему он сказал ей, что любит ее?

«Потому что это то, что я делаю, милая. И я действительно любил тебя. Долго, сильно и хорошо. Теперь мне пора любить кого-то другого. Я не создан для отцовства. Найди себе скучного, обычного IT-магната. Наверняка, здесь ошиваются несколько таких. А я должен идти. Меня ждет моя спутница».

Все их расставание было у нее на телефоне, потому что он бросил ее по смс.

Она была одета и готова к торжеству в «Метрополитен». Она потратила весь день на эпиляцию, макияж, прическу и спа, чтобы убедиться, что будет выглядеть лучше всех. А затем она провела вечер, уставившись на стенку спальни, пытаясь сообразить, что пошло не так и ради кого, черт возьми, он ее бросил. Она звонила и писала, пытаясь связаться с Мэдом.

Он ни разу ей не ответил.

Но на следующий день заголовки журналов говорили за него. Нет, в тот вечер он не привел Эверли в «Метрополитен», но ему не потребовалось много времени, чтобы начать проводить множество закрытых встреч с ней в офисе.