— Я оставила тебе стикер, — огрызаюсь в ответ.

— Стикер?.. — удивленно переспрашивает Самуил Викторович, — Ваши отношения просто пример для подражания.

— Так что ты там хотел предложить ей, отец? — Глеб переводит взгляд на генерального директора, — В очередной раз понадеялся на сумму денег? Он уже озвучивал цифры? — Бондарёв младший опускает глаза на меня, я растерянно качаю головой; тогда Глеб вновь смотрит на своего отца, — Это бесполезно.

— Не уверен, сын мой, — как-то странно усмехается Самуил Викторович, — Ты в курсе, что твоя избранница не планирует выходить за тебя замуж?

Глеб вновь прожигает во мне дыру взглядом. А что я?! Я вообще не обязана здесь находиться! И доказывать наши отношения я тоже… черт.

— Мы ещё не строили таких далеко идущих планов, — сухо улыбается Глеб, глядя на отца.

— И не построите. Не в моей компании, — холодно отрезает Самуил Викторович, — Я сейчас назову сумму, а от твоей избранницы потребуется только кивнуть, в случае согласия.

— А в случае несогласия? — смотрю с любопытством.

А что? Действительно интересно! Не убьет же он меня.

— В случае несогласия я эту сумму повышаю. И несогласие плавно перетекает в согласие, — Самуил Викторович понятливо смотрит на меня: словно чувствует, что цель уже почти достигнута.

— Ты опоздал отец, — неожиданно произносит Глеб.

Я смотрю на него: его голова опущена, руки убраны в карманы. Странная поза… Но когда Глеб поднимает глаза на Бондарёва старшего…

Вот чёрт!

— Ты опоздал, — повторяет мой шеф, — я уже опередил тебя.

— Что это значит? — недовольно спрашивает Самуил Викторович, буравя взглядом своего сына.

— Я уже заключил с Милой контракт. Она со мной только потому, что это ей выгодно. Перекупить её у тебя просто не получится, — усмехается Глеб, глядя в лицо Бондарёва старшего.

Мне становится плохо. И физически, и душевно… Помнится, я чувствовала себя оплеванной? Сейчас я ощущала себя так, словно на меня вылили ведро помоев. Взгляд генерального подтвердил мои догадки — в его глазах я выглядела так же грязно, как и в своих собственных.

— Так что можешь оставить свои попытки. Ты проиграл, отец. И не только в этом… — Глеб прошёлся по кабинету, неспешно оглядывая интерьер, — угрожаешь мне своей компанией? Думаешь припугнуть тем, что я здесь — лишь твой сын, и не более?

— Твоя компания — дочерняя. При всех своих акциях, ты в полной зависимости от холдинга. И от совета директоров. И сейчас ты копаешь себе яму, — холодно, так, как даже Глеб не умел, произнёс Самуил Викторович.

— А компания тебе больше не принадлежит, — медленно развернувшись к нему, спокойно произносит Бондарёв младший; затем как-то странно усмехается, — Это захват, отец.

— Что ты имеешь в виду, Глеб? — Бондарёв старший напряженно смотрит на сына, а я, кажется, начинаю понимать…

И охрана, работающая на Глеба, и сотрудники, преданные до гроба, и тайные сделки, о которых не должен был узнать Самуил Викторович, и деловые поездки, о целях которых я ни сном, ни духом, и фиктивная личная помощница, отчеты которой проходят через руки гендиректора… да-да, та самая личная помощница, которая два месяца проработала ширмой, отвлекающим манёвром для всех директоров компании… потому что сама свято верила в то, что она — единственная… Наверное, те акции, о которых говорил отец Глеба своему помощнику, — тоже дело рук Бондарёва младшего. Не удивлюсь, если он выкупал их через подставных людей или приобретал на торгах, также — не от своего лица…

Всё это было частями огромного долго играющего плана!

Смотрю на шефа с ужасом и… лёгким восхищением. Вот уж и впрямь — Злой Принц. Не сказать, что герой, но и злодеем его назвать нельзя: он хотел выбраться из-под гнета своего отца, он поставил себе целью — завоевать компанию. И он добился этого…

— Я много работал с тех пор, как вернулся в страну. Но плоды последних месяцев принесли мне просто непередаваемое словами удовлетворение, — признаётся Глеб, глядя в глаза своему отцу, — Ты хотел узнать, кто скупает акции?.. С большим удовольствием расскажу тебе. Мила.

Я вздрагиваю — так неожиданно властно прозвучало это обращение.

— Да, Глеб? — отзываюсь негромко.

— Подожди меня за дверью, пожалуйста. И закажи нам столик в ресторане на обед. На твой выбор.

Киваю и выхожу, не глядя на Бондарёва старшего.

По правде сказать, мне до сих пор стыдно смотреть ему в лицо… та грязь, что вылилась на меня стараниями его сына, до сих пор ощущалась на моей коже. Да, Глеб невероятно талантливый и хитрый игрок в бизнесе, но при этом у него совершенно отсутствует такое качество, как тактичность по отношению к рядом стоящему человеку. Неужели он не понимал, как звучали его слова? Я с ним, потому что мне выгодно?.. Да, мне выгодно. Не платить штраф за то, что я НЕ с ним — мне выгодно.