Первый километр ожидаемо дался напряженнее всего. Каждую секунду я ожидал, что вот-вот из густых кустов вырвется какой-нибудь одержимый, который и вовсе не имеет ауры. На каждый шорох я поворачивал ствол, а на каждое движение был готов выпустить копьё. Лишь спустя минут двадцать я немного приноровился к облепляющей тьме и смог взять эмоции под контроль. Отголосок страха замер где-то в дальних уголках мыслей и вместе с этим пришло расслабление. Мышцы перестали дрожать, готовые сорваться в безумном движении, а взгляд наконец-то успокоился и не мельтешил по каждому кустику. Дорога из пути во тьму превратилась в обычную асфальтированную, без каких-либо страшных знаков и движений. Простой лес, простая зелень и совершенно обычные виды.

Так я и шел, в полной тишине, наедине с собственными мыслями. Несколько раз удалось увидеть ауры уже знакомых оленей, чьи рога тускло светились во тьме. Они не подходили к дороге, да и молниями швыряться не спешили. Так, мелькнули пару раз на грани видимости и на этом всё. Более мелких тварюшек мой аурный взор почему-то игнорировал. Заяц и тот выдавал себя лишь бледно-красной точкой, которая совсем не походила на ауру. Про остальную мелочь и говорить не стоит, лишь цепкий взгляд позволял спокойно обнаруживать всяких там бурундуков да белок.

Спустя три часа, когда на глаза попалась табличка с названием деревни, я даже как-то не поверил. Весь путь прошел без происшествий, сродни обычной вечерней прогулки. Ни единого выстрела или использования скиллов, я и меч-то не доставал, так как вокруг было слишком спокойно.

Уже подходя к деревне, я обратил внимание на заметные изменения. Вокруг неё оказалась вырублена полоса метров в сто. Стволы деревьев, очищенные от веток, аккуратными кучками лежали возле стен, явно готовы к транспортировке. До слуха доходил звук молотков и пил, а обилие расставленных по кругу факелов прямо-таки ослепляло. Так же внушало и количество снующих, под охраной стражников, людей. Их было явно больше сотни, так что гомон и разговоры, прерываемые смехом, стояли знатные.

Как только я оказался на виду, направленные в мою сторону арбалеты продержались так не дольше пары секунд. Дальше было сдержанное приветствие и под задумчивые взгляды, я прошел к воротам.

— О, Серый, — улыбнулся один из мужиков, протягивая мне свою лопату, что по недоразумению считалась рукой. — Где остальные?

С этим стражем ворот мы пересекались практически каждый раз, когда сюда наведывались. Либо случайность, либо мужик сильный косяпор. Насколько я успел узнать, прозябание и отпирание ворот сродни наказанию за проступки. Именно поэтому все стоящие здесь светили хмурыми мордами, да не рады были разговорам. В отличии, конечно, от Волта. Этот здоровяк, что был побольше Макса, трепаться любил и делал это хорошо поставленным басом. И вроде бы подобное должно раздражать, но от Волта можно получить много полезной информации.

— Сегодня я один, — пожимая руку, ответил я.

— А машину свою чё не загнал? — почесывая затылок под шлемом, недоуменно поинтересовался мужик.

— Ножками я, ножками, — хмыкнул я, не вдаваясь в подробности. — Смотрю, работы идут полным ходом? Расширяться надумали?

— Это всё староста, — тяжело вздохнул воин. — Мол, землю надо подготовить, на одной охоте долго не проживем. А так, с задатками на будущее, да и обезопаситься надо бы, и, в общем-то, брус лишним не будет. Уже начали его таверну расширять, да отдельные домики ставить. У нас ведь несколько семей в тесноте ютятся, надо бы подсобить. В общем делов много, а забот еще больше. Но это даже в радость. Всё мысли лишние в голову не лезут, а если и лезут, то таким неспокойным всегда есть чем заняться.

Вообще Волт был мужиком компанейским и любил выпить. Ну а после в нем просыпалось неуемное желание узнать кто же сильнее. А такие желания, как известно, без поломанной мебели не обходятся. Благо мужик он не сильно дурной и подобное никогда не доходит до чего-то серьезного.

— Молодцы, что тут скажешь, — улыбнулся я, пропуская телегу с бревнами. — Для меня есть что?

— Есть, как не быть, — тяжело вздохнул мужик, вмиг подрастеряв улыбку. — Зайди к старосте, он искал кого-нибудь поспособней. Ваши-то, кто остался у нас, еще слишком слабы, а вот тебе это, думаю, по плечу будет.

— Понял, — не став дальше расспрашивать, кивнул я. — Как обычно, запишешь пиво на мой счет.

— Вот за что я тебя уважаю парень, — хрустнув костяшками кулаков, довольно начал мужик, — так это за доброе сердце. Знаешь, как посреди этой темени настроение поднять.

— А то, — довольно улыбнулся я, оставив стражника на воротах и держа направление к центру деревни.

Вообще не только наши люди решили начать новую жизнь именно здесь, посреди неписей. Хотя, наверно, неправильно будет их так называть. Они все живые, со своими эмоциями, чувствами и пороками. Пусть даже являются слепками тех, кто погиб, но всё же они не искусственные.

Новых жильцов они приняли спокойно, и староста даже пообещал выдать всем жилье. На данный момент, насколько мне известно, в деревни проживает двадцать три человека извне. Семеро наших и шестнадцать от вояк. Простые люди, которые почему-то выбрали деревню, вместо двух наших поселений. Я не стремился лезть к ним в душу и спокойно отпускал, как и не пытался заманить к себе тех, кто покинул военных. На всё есть свои причины, и я уж точно не тот человек, который будет лезть в чужие души.

По дороге взгляд то и дело цеплялся за самую обычную жизнь, что здесь царила. Люди сновали по улочкам, и зачастую я слышал смех. Веселые улыбки, спокойные и умиротворенные лица, а так же здесь не было той темной атмосферы, что царила в других обжитых местах. Словно попал в другой мир и уже которое посещение я ловил себя на мысли, что здесь по-настоящему спокойно.