Да и глаза у того парня явно не красные, я же видела, тогда — в первую встречу. Они у него темного цвета: может, темно зеленые, может, карие. Но точно не голубые и не серые…

Осторожно спускаюсь вниз, аккуратно спрыгиваю на асфальт и бреду в сторону клуба.

Неужели я теперь буду постоянно вспоминать об этом?..

Час спустя…

Черт, это вообще когда-нибудь выветрится из моей головы?!

Мычу, зажмурившись и пугая своего коллегу.

— Стася, не нужно так переживать. Это вообще не наша вина, так что чего ты себя коришь? — нахмурившись, спрашивает Даня, натирая бокал до блеска.

— А? — поворачиваю к нему голову, вспоминаю о том, кто он, и что я здесь делаю, и отвечаю, — А… да. Да, нельзя постоянно думать об этом.

— Вот и я про то же! Тем более начальник сам похвалил тебя — что ты вовремя позвонила и вызвала его. А то, что из клуба ушла — так никто тебя не винит: тут такое творилось… я бы и сам тебя прогнал на улицу или спрятал где — если б знал, где ты в тот момент находилась.

— А? — до меня, наконец, доходит, о чем он, и я постепенно включаюсь в разговор, — Я же говорила: я в випке была. А потом решила позвонить директору — когда поняла, что происходит что-то не то…

— А Лин вообще обнаглел, — понижая голос, замечает Даня, — я не расист, но в такие моменты думаю, что Россия — для русских, как бы неправильно это ни звучало.

— У нас многонациональная страна, — дипломатично отзываюсь.

— Он не из Бурятии, не из Хакассии, не из Киргизии и даже не из Якутии. Он из Кореи, — без особого почтения напоминает Даня.

— Я в курсе, — негромко подтверждаю, — и то, что он тебе не нравится, не делает тебя расистом. В первую очередь ты оцениваешь самого человека, а не его национальность — уж я-то знаю, — улыбаюсь ему, помогая с посудой.

Его девушка из Таиланда. Как можно обвинить его в расизме? А Лин и мне не нравится. В отличие от Чону…

— Как думаешь, что тут творилось?

Внимательно смотрю на Даню. Он хоть и общительный, но обычно не такой любопытный. Что же его так зацепило?

— Разборки двух группировок, — отвечаю ровно, погружаясь в важный процесс сортировки бутылок.

— Стася.

Поднимаю голову и смотрю на него.

— Ты можешь продолжать держать нейтралитет и пытаться делать вид, что твое дело — сторона. Но ты находишься под защитой отца Лина, твой телефон единственный смог дозвониться до директора, в отличие от остальных, и ты ушла из клуба перед тем, как прибыл отряд омона. Хотя бы рядом со мной не делай вид, что ты не в курсе дел.

— Но я действительно не в курсе, — честно отвечаю, сводя брови к переносице, — знакомство с отцом Лина не делает меня всезнающей.

Даня ничего на это не отвечает, решив безмолвно закрыть тему, а я еще больше напрягаюсь.

Да в чем дело?

Почему он так подумал?..

А потом до меня доходит…

Если Даня провел подобную связь, то почему он не мог сделать тоже самое?..

И значит ли это, что парню в маске нужен Лин — а вовсе не я?.. Ведь каждый раз, когда он появлялся, я находилась рядом с людьми господина Кана!

— Стася! — Вадим вырывает меня из напряженных размышлений.

— Да? — поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом.

— Шеф требует тебя к себе, — отвечает тот.

Замечаю, как фыркает Даня. Игнорирую его реакцию.

Иду к директору…

И застываю в дверях, переводя взгляд с Анатолия Владимировича на… Лина, удобно расположившегося в кресле напротив.

— Стася, проходи, — кивает директор и указывает на кожаный диван у стены, — как там дела в зале?

— Нормально, — ровно отвечаю.

Это не моя обязанность — следить за уровнем «наплыва» посетителей. После того, что устроил Лин, я вообще удивлена, что в клубе кто-то остался… Но после двенадцати пришла новая волна отдыхающих — тех, кто не знал о том, что происходило здесь полтора часа назад.

— Я бы хотел поблагодарить тебя за то, что ты позвонила мне и предупредила о беспорядках, — Анатолий Владимирович внимательно посмотрел на Лина.

Я знала, что они были друзьями, но пока не понимала, насколько мне влетит и с какой стороны. Мой шеф имел хорошую репутацию и спокойный характер; в свои тридцать семь он уже был владельцем нескольких заведений и по праву носил звание успешного бизнесмена. У работников никогда не было к нему претензий, он умел урегулировать все конфликты… но в данный момент он находился меж двух огней.

— Поскольку ситуация требует всестороннего осмотра, я пригласил тебя к себе, — протягивает шеф, вновь посмотрев на меня.

— Я уже все рассказала Вадиму — еще до вашего приезда, — отвечаю ровно, игнорирую настойчивое внимание Лина.

— Из-за тебя в клуб приехал ОМОН, — произносит тот, сверля меня цепкими глазами.

— Это я вызвал их, — напоминает шеф, чуть повысив голос, — Стася всего лишь рассказала мне о том, что в клубе происходят разборки группировок. Твои разборки, Лин, — Анатолий Владимирович одаривает своего друга не самым дружелюбным взглядом.