Если человека эмоционально не воспитывать, если он не понимает, где красиво… Вот мы играли, играли, и вдруг девочка ударила в колокольчик громче, чем все остальные: она вздрогнула и посмотрела с ужасом на меня – как я отреагирую. А я порадовался за нее, потому что она уже музыкантом стала, она воспитана эмоционально и социально, если слышит и замечает такие вещи.

Естественно, у ребенка появляются и музыкальные навыки и понятия, но на данном отрезке его жизни не это важно! Надо сделать его адаптированным к обществу, в котором он живет. Он должен научиться управлять своими эмоциями, встраиваться в общее пространство и взаимодействовать на пользу не только себе, но и всем остальным. Тогда получается гармония, получается ансамбль.

Древнее слово симфония – это согласие. В симфоническом оркестре, полностью сформированном, более 100 человек. Представляете? И все должны делать общее дело, и задача дирижера эту общность создать, сделать музыку. Поэтому для нас важна симфония, когда много людей находятся в согласии друг с другом.

В течение года я постепенно вношу новые ритмы, более сложные элементы и упражнения, но сама форма занятия меняется незначительно. Им нужны «этот Медведь», «эта Королева», и они требуют их каждый раз, обязательно.

А для шестилеток я дополнительно рассказываю и пишу ноты. МИ – это девочка Мила; РЕ – хулиган, ему не сидится на линии, и он спрыгнул под линейку; ДО – это бабушка, которая боится сидеть на веревках, и она со своей скамеечкой на запасной линии сидит. ФА – дедушка старенький, его между линейками посадили, чтобы он не упал. ЛЯ – лялечка, у нее во рту соска…

Так дети быстро (за два-три занятия) запоминают весь звукоряд.

Длительности звуков хлопаем и ходим: трое одновременно, один – шестнадцатыми, другой – восьмушками, третий – четвертушками, и важно, чтобы они не перегоняли друг друга. А потом то же самое на инструментах пробуем. Обязательно все пропускаю через тело. «Дети думают телом» – это еще Выготский сказал.

А уже в школе слушаем классику, а потом пишем сочинения о прослушанном на уроке и рисуем.

Им сложно освоить то, что непонятно, незнакомо и не в игре. Я уверен, что очень «взрослые» вещи, даже интегральные исчисления, дети могут полюбить, если сделать их понятными или передать в игровой форме.

Жанр музыкального движения, ведущий свою родословную еще от Айседоры Дункан, пока непривычен в детских садах, но очень естествен для дошкольников.

Задача музыкального движения – воспитывать у детей умение слушать, воспринимать музыку, развивать у них любовь к музыке и потребность в ней, готовить из них будущих чутких слушателей, черпающих в музыке вдохновение, радость, поддержку, пробуждать в них художников.

О задачах музыкального движения

В первые годы своей жизни дети осваивают движение, совершенствуют, экспериментируют, сочиняют. В этом возрасте не бывает неправильных движений. Все детские движения совершенны, потому что естественны, безыскусны. Дети двигаются, как и дышат, не задумываясь, как это выглядит.

Движения ребенок осваивает так же, как и слова. Никто же не произносит слова по буквам. С ребенком разговаривают простыми, понятными для него словами, окрашенными теплыми интонациями. Представьте себе картинку: «Скажи “М-э”, “А”, “М-э”, “А”». Получится из этого «МАМА»? Боюсь, что очень нескоро. Ребенок в этот период учится ходить, говорить, совершать поступки, находясь рядом с нами, глядя на нас и учась у нас. Не мы учим его, а он сам учится, многое берет у нас.

Если простые, любимые детьми подскоки разложить на составляющие движения, даже взрослый человек запутается и забудет, какое движение пытается сделать. Но есть другой способ. Можно сказать: «Смотри, как я умею» или «Здорово! Как это у тебя получается?»

Мы создаем творческую танцевальную среду, в которой ребенок осваивает свои движения, находясь при этом рядом с танцующими взрослыми. Музыка дает ту яркую интонационную окраску, которая вызывает отклик у ребенка. Ведь есть много удивительной разной, простой и доступной детям всех возрастов музыки, на которую они легко откликаются движением.

Из истории музыкального движения в нашем саду

Всем известно, что в начале прошлого века Айседора Дункан была в России. Менее известный факт, что в России существовала студия музыкального движения «Гептахор», участницей которой была Стефанида Руднева. В 1960-х, 1970-х гг. С. Руднева и Э. Фиш организовали студию для молодежи, ученицей, а впоследствии и педагогом которой была Лариса Амирова.

В какой-то момент поиск возможных перемен в детском саду совпал с приходом Ларисы Яковлевны Амировой в нашу школу и детский сад. М.Ф. Головина понимала, насколько музыкальное движение отличается от хореографии (классической, народной, эстрадной, бальной), ритмики, модной тогда аэробики и видела в нем поддержку начатым в детском саду переменам. Она настояла на том, чтобы все педагоги (в том числе воспитатели и их помощники) два раза в неделю вечером после работы приходили в школу заниматься музыкальным движением.