Шрифт:
– ВИРУС, ЭПИДЕМИЯ, ПАНДЕМИЯ!
– Мы все умрём!
– Это заговор!
– Гречку купи! И тушёнку! И туалетную бумагу!
– Пользуйтесь антисептиками и носите маски!
– Всех на карантин!
– Соблюдайте дистанцию!
– На удалёнку не пойду!
– Ура, конец света!
– Не чихай на меня!
– КОРОНАВИРУС!
– Оля, а ты читала это? читала то? читала?
Остановитесь!
Я и так всегда мыла руки и не ходила с высокой температурой на работу, не скупала гречку пачками, не кашляла на людей. Я не хочу на карантин, но мне бы не помешала временная изоляция от интернета. Почему я не Джаред Лето, который медитировал всё это время?!
Мне страшно, но это навязанная эмоция, как и чужие голоса, скандирующие «Коронавирус!» по утрам. Самое запоминающееся, что произошло за неделю: отмена предстоящих концертов, которые я ждала год, и куча мемов про апокалипсис, надвигающихся зомби и пришельцев. Пожалуйста, пусть я проснусь и забуду всё, как страшный сон.
18 марта, среда
Забыла.
19 марта, четверг
Маски в аптеках так и не появились. Антисептики в интернет-магазинах подорожали в несколько раз.
20 марта, пятница
Первую книгу «Моя истерика» я начала писать с рассуждения о конце света. Кажется, фантазии обретают смысл, и это пугает.
21 марта, суббота
Коротко о соблюдении правил профилактики коронавирусной инфекции в магазинах:
– Вы стоите в очереди? – спросила девушка, заметив, что я отошла на полтора метра от человека, расплачивающегося на кассе.
– Да, – ответила я, и она закатила глаза. – Соблюдайте, пожалуйста, дистанцию.
Девушка цокнула и ушла в очередь поплотнее.
Привычка такая у людей – сокращать расстояние. На эскалаторе я становлюсь на три-четыре ступеньки ниже или выше рядом стоящего человека, но кто-то постоянно занимает это пространство. Что с людьми не так?
В вагонах метро даже сделали разметки на сидениях, на какие можно садиться, а на какие – нет. Неужели так сложно соблюдать рекомендации?
22 марта, воскресенье
Неужели так сложно сохранять спокойствие?
23 марта, понедельник
Спустя неделю после ажиотажа всё ещё стыдно покупать туалетную бумагу. Люди тащат огромные пачки из магазинов, доводя ситуацию до абсурда. Дешёвую гречку раскупили, а дома она, как назло, кончилась. Купила килограмм дорогой, радуясь, что не поддалась панике. Или всё же поддалась?
24 марта, вторник
Живу будто в разных мирах. Утром иду на железнодорожную станцию через лес практически в одиночестве. В электричке теперь можно не ругаться за свободное место. Прелести ограничительных мер. Правда, сидеть приходится между чихающими людьми и ехать в таких условиях час. О каком социальном дистанцировании может идти речь?
На фоне массовой истерии у меня разыгралась паранойя. В обычное-то время неприлично кашлять, не прикрыв рот рукой, но даже сейчас многие не считают своим долгом соблюдать правила гигиены. Тебе остаётся только отворачиваться, потому что даже на метр от людей отойти не получается, а дома сидеть – тем более.
В метро ситуация поприятнее. Находиться друг от друга на допустимом расстоянии становится всё легче. И страшнее. Сотрудников большинства столичных коммерческих организаций отправили на удалённую работу, а мне придётся ездить в офис до окончания пандемии.
25 марта, среда
Сегодня в прямом эфире неделя с двадцать восьмого марта по пятое апреля объявлена нерабочей для всех жителей страны. Чувствуете подвох?
26 марта, четверг
Приехала в офис, несколько раз помыла руки, продезинфицировала тонким слоем спирта телефон, протёрла антибактериальными салфетками технику на рабочем столе, снова помыла руки, нанесла антисептик и чуть позже крем, потому что уже сухие, как веточки. Повторяю процедуру в течение дня, бесполезную процедуру, если остальные не соблюдают правил личной гигиены. Надеюсь на чужую благоразумность. Коротко о ней:
– Почему очередь в туалете? – спросила я утром у коллеги, заваривая кофе.