— Но вчера… — начала, было, девушка и сама себя оборвала, видимо, не в силах спокойно говорить.

— И вчера тоже! Ты все верно рассчитала. Мы ведь знали, что легко не будет, а в остальном, все прошло по плану, — внушала я ей.

— Да, — шумно вздохнув, согласилась Эфа.

— Меня больше Дэнэль беспокоит, — поспешила я сменить тему. — Какой-то он слишком шелковый!

— А чего ты ожидала? Что он будет спорить со всем и постоянно ругаться?

— Ну, хоть бы этого, — честно призналась я. — Я думала, что он вообще на нас будет кидаться, огрызаться, обвинять в принуждении его к клятве, откажется сотрудничать в принципе и попытается сразу же сбежать подальше.

— Сбежать он не может, — устало напомнила Эфа и вздохнула. — Я не знаю, как тебе объяснить. Это такой менталитет дроу.

— Смиренно принимать любую участь? — усомнилась я.

— Нет, — опровергла мое предположение Эфа. — Сложно все-таки с тобой. У тебя в мире все не так. У тебя, конечно, тоже несправедливости хватает, но она другого рода. Хотя… Ну вот, насколько мне подсказывает твоя память, есть такие народы, в которых принято воровать или покупать себе женщин.

— Как минимум были, — подтвердила я. — Сейчас это законом запрещено, хотя есть разные страны.

— А когда не было запрещено. Когда вообще они не знали, что бывает по-другому. Как они к этому относились? Все их общество.

— Для них это было в порядке вещей, но это же все равно дикость!

— Но не для них! — подчеркнула Эфа. — У них женщины были такой же товар, их покупали, продавали, коллекционировали, а они покорно жили так.

— Хочешь сказать, что Дэнэль относится ко мне как к хозяину гарема?

— Хочу сказать что он относится к тебе нормально, а не как ко вселенскому злу. Для него в главенстве женщины нет ничего особенного. Жил бы он в клане, он бы принес подобную клятву матери дома и так же исполнял бы ее приказы. Причем, я думаю, что ты, как держатель клятвы, для него даже предпочтительнее, особенно с твоим-то отношением к этому вопросу.

— Он мне еще и благодарен, что ли, должен быть? — уже откровенно рассмеялась я.

— А чего ты смеешься?

— Жил себе мужик и жил, был свободной птицей в полете, тут появилась какая-то тетка и вежливо так заставила принести себе клятву верности! — веселилась я.

— А ты думаешь, какая-то другая бы так не сделала? Если бы он появился в Арканзаларе, и на него бы кто-то позарился, а на хороших воинов спрос большой, его бы так или иначе обязали принести эту клятву. А если учесть, что он изгнанник, то условия были бы куда ужаснее твоих.

— Ну не ездил бы в этот Арканзалар и жил бы не тужил!

— Он и не ездил, но попался тебе. Я все это говорю лишь к тому, чтобы ты поняла, что для него в сложившейся ситуации нет ни новизны, ни чего-то противоестественного. И он именно поэтому так спокойно воспринимает происходящее. Да, я не спорю, что вряд ли он в восторге! Но и проданные в гарем женщины вряд ли были в восторге.

— Но они хотя бы плакали и пытались бежать!

— Ну, он же воин все-таки, — заметила Эфа. — Ему не пристало истерить.

Ну, насчет истерик я бы поспорила еще, но предпочла все же промолчать. Эфа тоже замолчала, каждая из нас и, видимо, погрузилась в свои думы. В конце концов, мысль Эфину я поняла, хоть и не приняла. Для меня подобное положение вещей нормальным не было, и я всерьез сомневалась, что могло когда-то стать. Эфе виднее, она все-таки тут родилась. А я постараюсь относиться ко всему этому как к службе. Без всей это клятвенной заразы и матриархального подтекста.

Из состояния задумчивости нас вывел стук в дверь.

— Вы чего тут? Уснули? — в дверной проем просунулась голова Кости. — С голоду умрешь вас ждать.

— Нет, — ответила я. — Эф, там как? Готово?

— Да, — отозвалась Эфа, ее голос звучал виновато. — Я, правда, тут немножко увлеклась…

Я к этому моменту тоже почувствовала, что на голове у меня явно что-то особенное. Я подняла руки и осторожно ощупала волосы. Тонкая коса из части волос по центру головы сливалась с заплетенными от плеч косицами по бокам в одну толстую косу примерно на середине спины. Я с интересом подошла к зеркалу. А интересно выглядит!

— Это прическа боевых магов, — все еще виновато пояснила Эфа. — Я отцу помогала заплетать, когда они с мамой на задание уходили.

— Мм! Мне нравится! — честно сказала я. — Выглядит эффектно и не мешается!

— А-а, э-э…

— Так нельзя ходить? — заподозрила я.

— Можно, но только боевым магам, — ответила Эфа.

— А я к ним не отношусь, понятно, — даже немного опечалилась я.

— Относишься, — опровергла мое заявление Эфа. — Экзамены у меня все сданы, теоретические, правда, но в свидетельстве этого не пишут. Так что ты полноценный боевой маг, в твоем случае, наконец, еще и практикующий. Только ношение этой прически накладывает на тебя кое-какие обязательства.