— Я бы создан, чтобы защищать, — заговорил мужчина. — И мой хозяин многое передал мне от себя. Я должен был защищать дроу и ненавидеть людей, потому что они глупые, низменные и мерзкие создания, — я увидела, что по лицу Лии заструились слезы. — Но на самом деле это дроу глупые… Прощай, Лия.

— Прощай, — едва слышно выговорила девушка, заливаясь слезами. — Я тебя никогда не забуду.

«Вот в этом я не сомневаюсь, — мысленно согласилась я. — Вряд ли такое забудется когда-нибудь».

Я протянула руку, набрасывая на перевязь с мечами сетку заклинания. Дух тут же исчез, будто его никогда и не было в этой комнате и в жизни этой бедной девушки, заливающейся слезами. После этого я подошла к стене и сняла перевязь. Материал ножен был чуть шероховатым, но приятным на ощупь и, кажется, чуть нагрелся под моими пальцами. Сехашесс признал новую хозяйку. Так-то лучше!

Запоздало в комнату девушки влетел ее отец.

— Лия, что случилось? Ты кричала? — воскликнул он, подбегая к рыдающей девушке.

— Все хорошо, папа, — заверила она его, размазывая по лицу слезы. — Все хорошо.

— Лия, деточка, ты снова рыжая, но как?! — изумлению мужчины не было предела. Он трогал волосы дочери и не мог поверить своим глазам. — Деточка моя ненаглядная! Ты снова как прежде!

— Сехашесс отдал мне все назад, — всхлипнув, ответила та.

— Что это? — спросил Тартин, прижав дочь к груди.

— То, что выпивало жизнь вашей дочери, — я чуть взмахнула, перевязью привлекая к ней внимание.

— Это все эти мечи? — с неожиданной злостью зыркнул на них мужчина. — Я столько раз пытался от них избавиться, даже при переезде пытался оставить на прежнем месте, но они упорно оказывались у нас!

— Это магические мечи, — сказала я, опуская руки с оружием. — Но больше они вам не угрожают, можете не беспокоиться.

— Как мне вас благодарить, госпожа?! — с самой искренней благодарностью воскликнул мужчина, еще крепче прижимая дочь к себе. — Вы не только избавили нас от страшной напасти, вы еще и вернули моей девочке ее молодость и красоту! На свете нет таких денег, чтобы они могли сравниться с тем, что вы сделали для нас. А те жалкие крохи, что у меня есть, мне стыдно вам даже предлагать.

— Никаких денег я с вас не возьму, — уверенно сказала я. — А вот эти мечи я бы взяла. Я знаю, что они представляют ценность для вашей семьи, но для не магов они опасны.

— Забирайте! Наконец, они перестанут преследовать нашу семью, — с легкостью отдал мне фактически и так мое имущество Тартин.

— Непременно, — пообещала я. — Только мне бы какую-нибудь ткань, чтобы завернуть их и не нести по улице в таком виде. Да и вы мне очень поможете, если подскажите, как добраться до гостиницы.

— Да-да, конечно, — истово закивал мужчина, отпустив, наконец, дочь из своих объятий. — Одну секунду!

— Лия, не плачь, все будет хорошо, — сказала я девушке, которая все еще шмыгала носом, когда ее отец выбежал. — Теперь по-настоящему хорошо. Ведь это же все равно была утопия.

— Я знаю, — тяжело вздохнула девушка. — Я и раньше понимала, что умираю, но временами мне казалось, что так даже будет лучше. Я просто буду с ним.

— Не думай так!

— Я постараюсь, — сквозь слезы чуть улыбнулась она. — Он бы не хотел.

— Не хотел, — согласилась я.

— Вот, — в комнату вернулся Тартин с отрезом какой-то темной, плотной и мятой ткани. — Думаю, это то, что надо.

Я с благодарностью приняла ее, и надежно завернула перевязь, чтобы ничего не было видно. Нечего такую редкость таскать на виду, особенно, не умея ей пользоваться.

— А до гостиницы я вас сам довезу! Это меньшее, что я могу сделать для вас! — не терпящим возражения тоном заявил мужчина.

Однако я спорить и не собиралась. Я довольно смутно представляла себе дорогу назад, особенно, если учесть, что денег у Эфы на такси я попросить не додумалась.

В засаде Дэнэль сидел уже давно и успел уже не раз проклясть забулдыгу Сморчка с его вечными возлияниями. Однако терпение его все же было вознаграждено, и после нескольких часов ожидания, Сморчок-таки показался из кабака, притом один и в изрядном подпитии.

«Просто иди и бери его тепленьким», — с отвращением ухмыльнулся дроу и молниеносным движением сдернул пьяницу с места и потащил за собой в более укромное место, нежели задворки кабака.