— Поставь меня, — попросила Карна. — Понеси лучше Зейна.

— Еще чего, — буркнул полицейский, и Карна, повернув голову, увидела его чуть позади, бредущего следом с Гектором в руках.

— А оружие, и тот череп, что я нашла в кустах, и…

— Мы вернемся сюда с отрядом, — ответил Рихард. — Возьмем нюхача и обыщем округу. Тот череп наверняка был не единственным.

Карна все же выскользнула из его объятий и пошла рядом, забрав Гектора у полицейского. Рихард взял ее за руку, и Карна сжала его пальцы.

Когда они перешли Серебряный мост и достигли Шального перекрестка, Зейн сказал, что пойдет в участок, заверив, что чувствует себя нормально.

— Надо проверить, все ли в порядке, — буркнул он. — Когда я уходил, то лично проконтролировал, что камеры с оборотнями заперты, но мало ли… К тому же надо отправить отряд за навками, которых я подстрелил. И еще кого-нибудь за трупом, что лежит в твоей гостиной.

— Теперь ты станешь начальником полиции Рывни? — спросил Рихард. Он глянул на ворота с черепом, ведущие в Общину. Надо будет зайти к ведьме, поблагодарить.

— Если из столицы не пришлют кого-нибудь другого, — ответил Зейн.

Он коротко поклонился Карне и, слегка пошатываясь, пошел по улице, ведущей в верхнюю часть города. Синяя форма полицейского, которая обычно сидела на нем элегантно, как смокинг, была насквозь пропитана кровью и измарана листьями. Фуражку он где-то потерял, и рыжие волосы сбились на сторону.

Город еще спал, лишь какая-то ранняя птичка выводила песню на другом берегу реки, и все выглядело таким мирным и спокойным, что сердце Карны сжалось, а пережитые эмоции вдруг хлынули слезами. Рихард обнял ее и ждал, пока она успокоится, гладя ее по волосам и целуя в макушку.

— Хочешь, дам свою кровь? — предложил он и пояснил: — Ведьма наверняка спит, а спросонья она злая. Ее магия во мне еще действует, хоть и слабеет.

— Не надо, — покачала Карна головой, вытирая щеки. — А ты в порядке? Как себя чувствуешь?

— Нормально, — он приподнял рукав куртки и показал совершенно чистое запястье, на котором не осталось и следа от пореза. — Только на душе муторно.

— Из-за Олафа? — встревожилась Карна. — Тебе ведь пришлось заглянуть в его суть.

— Да я его уже видел, — нехотя ответил Рихард и, взяв ее за руку, повел по улице. — Ничего там нового.

— Скажи, а в чем вообще суть этого действа? — заинтересовалась Карна. — Я тебя вижу… Глаза в глаза…

— Нам это целый курс объясняли в академии, — ответил ловец. — Так сразу и не объяснишь. Вкратце: если знаешь себя и знаешь противника, то победишь.

Карна нахмурилась, силясь понять.

— На самом деле, гораздо сложнее выполнить первую часть правила, — криво усмехнулся Рихард, поднимаясь по ступенькам.

Дома он первым делом погладил Фифи, кинувшуюся к ним с радостным повизгиванием, а после подошел к телу, накрытому шторой. Воняло навью, и вокруг лежали осколки разбитого стекла.

— Грета потребует прибавки, — вздохнул Рихард и присел возле тела. Откинув штору с лица, поморщился. — Не могу сейчас, — пожаловался он. — Слишком устал.

Карна поставила Гектора на столик, сняла плащ и провела рукой по волосам.

— А я лишилась еще одной шляпки, — пожаловалась она.

Рихард хмыкнул и повернулся к ней.

— Я куплю тебе другую. И сумочку. И половина гонорара за Олафа — твоя.

Покачав головой, Карна сняла ботинки, на каблуки которых нанизались красные листья, и поднялась на второй этаж. Она отправилась в ванную и долго стояла под струей воды, смывая с себя запах навки. Почистив зубы, пошла в спальню и легла в постель. Глаза ее сами закрывались, но она все прохватывалась ото сна, видя то навьего кота, то умирающего Зейна, то оскал Олафа и его черный язык. А потом кровать рядом с ней скрипнула и прогнулась, тяжелая рука обняла ее, прижимая к сильной груди, и Карна провалилась в спокойный глубокий сон.

Проснувшись, Рихард посмотрел на женщину, спящую в его объятиях и, тихо поцеловав ее родинку над бровью, осторожно встал с кровати. Обычно после работы ему всегда было погано, во рту стоял привкус дерьма, и мир казался еще отвратительнее, чем обычно, но сейчас у него словно повилась внутренняя опора, светлая и чистая, — и это были его чувства к Карне.

Она спасла ему жизнь: отправилась за ним к навкам, рискуя собой, и догадалась, как отвлечь Олафа. Она умная, смелая, сообразительная, а ее грудь — это просто оружие массового поражения.

Рихард почистил зубы, помылся и, одевшись, спустился вниз, обдумывая очевидное: он ее не достоин. Как ему ни претила эта мысль, он привык быть с собой честным.

Впрочем, это было ясно и раньше. Между ними колоссальный разрыв на социальной лестнице, и столько ступенек ему не перепрыгнуть. Он — приютский оборванец, она — Кеза, и может проследить свой род до глубины времен. Если бы не глупая прихоть аббатисы, они никогда бы не встретились. И когда он узнает, кто стоит за покушением, она должна будет уйти, так будет лучше для нее. Встретит нормального человека из своего круга, родит ему детей, они будут пить чай на солнечной террасе, а он, ловец, сделает все, чтобы никакая тень не омрачила их жизнь…