— Надо было поспать прошлой ночью и избавить себя от скуки, — произнес вслух Невин. — Но я не предполагал, что он так легко уступит. — И он неожиданно рассмеялся.

Он настолько привык к тому, что обладает Силой, что считал это само собой разумеющимся. Нельзя было забывать, что его способности могли вызывать у окружающих мистический ужас…

Прошлой ночью армия Родри расположилась лагерем на общинном пастбище в полумиле от деревни. Родри разбудил всех до рассвета и приказал немедленно приготовиться к отъезду. Но пришлось задержаться на целый час, чтобы накормить лошадей. «Корбин уже в пути, — размышляла Джилл, — он может не щадить лошадей, потому что направляется в свою крепость». Как только Джилл закончила завтракать, ее отозвал в сторону Адерин. Невдалеке, на берегу пруда, была ивовая рощица, и они направились туда, чтобы поговорить наедине. Адерин вздохнув, сел на ствол упавшего дерева. Он выглядел очень утомленным.

— Я думаю, ты не обидишься на меня, Джилл, — начал Адерин. — Но ты действительно уверена, что можешь одолеть Корбина? Если эта схватка безнадежна, то Невин никогда не простит мне твоей смерти.

— Я верю. Если мы будем драться один на один, я надеюсь на победу. Тем более, Родри рассказал мне, что Корбин старый, неповоротливый и толстопузый. Если я смогу заставить его двигаться, он быстро устанет.

— Старый? Я думаю, ему всего лет тридцать восемь.

— Не обижайся на меня, но для воина это много.

— Я согласен с тобой.

Вдруг в роще потемнело. Адерин вскочил на ноги и выругался, увидев среди чистого неба клубы серых дождевых туч. Ветер пронесся по роще, взметая опавшие листья. Вдали загромыхал гром.

— Это — дело Лослейна? — забеспокоилась Джилл.

— А чье же еще? Я займусь этим, а ты беги, дитя. Спасай лошадей!

В полумраке, подгоняемая ветром с холодными каплями дождя, Джилл бросилась назад в лагерь. Здесь была суматоха: люди ругались, капитаны и лорды суетились, отдавая приказы, стреноженные лошади метались в панике. Когда Джилл добежала до табуна, сверкнула первая молния, уйдя в землю перед самым ее носом. Заржали лошади, пытаясь вырваться из своих пут. Молнии сыпались одна за другой. Джилл схватила недоуздок на ближней лошади и развязала его, выпустив несчастное животное на свободу — и как раз вовремя. Остальные воины бросились к табуну и начали делать то же самое. Родри схватил лошадь рядом с Джилл и освободил ее с привязи.

— Надо спасаться! — прокричал он Джилл. — Если все разбегутся — не удерживай, думай о себе.

Дождь продолжался. Все промокли насквозь за несколько минут. Лошади обезумели и вставали на дыбы, требуя освобождения. Но сверкание молний прекратилось так же внезапно, как будто бог Тарн забрал назад свое оружие у Лослейна. Через несколько минут и дождь затих. Джилл посмотрела вверх: тучи рассеивались, кружа в беспокойных порывах ветра. На мгновение показалось, что тьма сгущается снова, чтобы преследовать людей, но полоса голубого неба все-таки оставалась ясной.

— О, боги! — прошептал Родри. — Двеомер.

Последние тучи рассеялись. Они растворились и вдруг ушли без следа. Джилл задрожала.

Хоть Адерину и удалось-таки справиться с грозой, она все же замедлила продвижение армии. Промокшие запасы продуктов надо было перепаковать, мокрые одеяла — отжать, кольчуги — протереть насухо, взволнованных людей — успокоить. Они выехали на целый час позже, чем могли бы, — на час, который увеличивал расстояние между ними на целых три мили.

— Мы оставляем телеги позади, — распорядился Родри. — Джилл поедет рядом со мной. Мы все отправляемся на поиски этого ублюдка.

Сердце Джилл колотилось от страха, когда она присоединилась к колонне. Непривычная кольчуга тяготила ее. Она не могла быстро двигаться. А скорость была лучшим оружием в любом сражении. Кроме того, плечи жгло как огнем. Но когда Родри улыбнулся ей своей неистовой улыбкой, она, кивнув, улыбнулась ему в ответ. Ей хотелось скрыть от него свой испуг.

Армия двигалась, переходя с шага на рысь. Это означало, что они смогут делать пять миль в час против трех, которые мог себе позволить Корбин. Джилл то и дело смотрела вверх и вскоре увидела в небе ястреба, кружащего высоко над ними. В желудке противно заныло. Ястреб, покружив над ними, взял курс на север. Колонна ехала молча — минуя дома, покинутые воюющими, через поля и рощи. Джилл уже казалось, что легче умереть в бою, чем постоянно испытывать этот страх, который не покидал ее. Однако Корбину удалось опередить их. Пересекая сжатое поле, они увидели брошенный обоз, десяток лошадей и четырнадцать раненых бойцов, оставленных на произвол судьбы. Корбин бросал все, что могло задержать его продвижение, и бежал в крепость Браслин.

— Каков мерзавец, — прорычал Родри. — Нам не поймать его ни за что на свете.

Родри долго сидел в седле в полном отчаянии, затем со вздохом поднял голову:

— Бросил безо всякой помощи? Давайте посмотрим, чем мы можем помочь этим беднягам. Хозяйственный обоз и лекари скоро догонят нас.

Джилл спешилась. «Никогда я не встречала такого благородного лорда, как Родри», — подумала девушка. Вместе они прошли по импровизированному лагерю, где раненые лежали на мокрых одеялах, дрожа от холода, прямо на земле. Буря, вызванная Лослейном, застигла и их тоже. Один человек встал и оперся на телегу. Его голова была обернута окровавленной повязкой, на правую руку была наложена шина. Когда он увидел Родри, ручейки слез потекли по его лицу.

— Как тебя зовут, парень? — спросил Родри. — Давно вы здесь?

— Ланик, господин. Мы провели здесь всю ночь. Здесь был лагерь армии Корбина прошлой ночью, а потом они бросили нас…

— Ваш лорд предлагал вам что-нибудь другое?

— Нет, господин. Вернее, не всем. Я сказал, что останусь с ними. Я кое-как стою на ногах и могу хоть чем-то помочь — хотя бы покормить. — Ланик замолчал, глядя на Родри глазами, обезумевшими от боли. — Это было колдовство, господин. Лорд Корбин ни за что не бросил бы нас, но Лослейн заколдовал его. Я видел это. Он заколдовал его, ей-богу. Я скорее сдамся вам в плен, чем буду молчать об этом вонючем колдуне.