Шрифт:
— Что здесь за собрание? — шёпотом интересуюсь у Лолы.
— Вот там, на другом конце, — она указующе машет ладонью, — Транспортная станция.
— Тоже бесплатная?
— Конечно, — кивает красотка, — Только нам запрещено покидать пределы текущего сектора…
Остается только хмыкнуть: чего-то подобного я ожидал. В этом мире, оказывается, все дается даром, но с поистине драконовскими ограничениями.
— А сектор — это много? — уточняю я.
— Ну… — девушка недоуменно оглядывается, — Сколько мы с тобой прошли? Домов пять… Они примерно составляют блок.
— Что еще за блок?
— Блок домов! — нетерпеливо фыркает она, — Сто блоков объединяются в квадрат. Из квадратов складываются сегменты. А множество сегментов образуют сектор! Вот и считай, много это или нет…
— Получается прилично, — пытаюсь мысленно охватить такую прорву строений, — А есть что-то и больше секторов?
— Всегда есть что-то больше, — красотка явно не желает развивать эту тему, — Из секторов состоит круг; круги образуют систему; а потом…
Она внезапно замолкает, остановившись на полуслове. Я удивленно смотрю на застывшее лицо, поворачиваюсь, стараясь проследить направление оторопевшего взгляда. И сразу вижу причину, побудившую половину собравшейся толпы восторженно выдохнуть. Ибо не заметить ее невозможно.
Из дверей транспортной станции выходит женщина. Да не просто женщина — богиня! Если Лолу можно назвать красоткой и сексуальной дамочкой, то эта… Она прекрасна в истинном значении красоты. Фигура, словно вылепленная с учетом всех требований гармонии и правильности пропорций; идеальные выпуклости, потрясающие воображение, но не выходящие за рамки приличий; невероятно милое притягательное лицо, по которому можно преподавать анатомию чуда; очаровательная прическа, изящная походка — все в незнакомке вплотную приближалось к недостижимому идеалу!
Одежда богини поражает! Здесь нет и намека на серые робы, что служат безликой толпе для прикрытия срама. Женщина одета с иголочки — разнообразно, стильно, ярко! Великолепный наряд изумительно подчеркивает и без того неземную красоту, позволяя взгляду вдоволь насладиться изгибами вечно юного тела.
Смотрю на незнакомку, разинув рот. Она спокойно спускается с крыльца, с полным осознанием собственной значимости и величия. Готов поклясться, что, помимо богоподобной внешности, вокруг женщины и на физическом уровне расходится невидимая аура сексапильности, разлетаются в воздухе флюиды желания и страсти. Пожалуй, перед такой красотой не устоять никому! Мужчины должны бы штабелями падать у ног незнакомки… Да и не только мужчины!
Но ничего подобного нет и в помине. Толпа судорожно, можно даже сказать — слегка панически — расступается перед женщиной, образуя широкий людской коридор. И не удивительно: кроме ангельской прелести в незнакомке чувствуется и дьявольская сила! Пусть она не может похвастаться объемами мышц, но в каждом шаге, в каждом покачивании рук, неуловимом движении ладоней, чуть заметном прищуре глаз — во всем ощущается несгибаемая воля и поразительная мощь! Мощь и красота, подобные достоинствам античных богинь!
Невольный холодок пробегает по позвоночнику, волосы на голове встают дыбом; я дрожу от внезапного чувства собственной незначительности на фоне несокрушимой силы. Чувствую себя пустым местом, букашкой, ничтожеством по сравнению с невероятной незнакомкой. Да что там я! — богиня может раскатать в тонкий блин всю эту толпу, даже не вспотев!
И все же, откуда-то изнутри приходит ощущение сопричастности. Словно и я достоин подобного величия! Больше того — будто я был таким же, и даже лучше, совсем недавно! Появляется твердая уверенность: незнакомка и я — одного поля ягоды!
Не обращая никакого внимания на восхищенные перешептывания и вожделенные взгляды, женщина уверенно пересекает площадь. Люди буквально разбегаются с ее пути, толпа подобострастно расступается, не осмеливаясь приближаться к богине. И только я, презрев все доводы разума, шагаю навстречу.
Слышу предостерегающие оклики, перед глазами мелькают окрашенные тревогой сообщения Нимфы — игнорирую все! Упрямо делаю еще два шага прямиком в образовавшийся людской коридор. Всеми фибрами ощущаю невероятную по силе ауру незнакомки — смесь оглушающей красоты и уничижительной мощи, буквально раздирающей воздух. И с трудом, пересиливая навалившуюся оторопь, открываю рот, кое-как извлекаю из гортани робкие звуки.
— Здравствуйте! Разрешите…
Не успеваю договорить.
В меня словно на бешеной скорости врезается стальная плита, ужасающим ударом отбрасывая хлипкое тело далеко назад. Сердце замирает, воздух с шумом выходит из легких, зрение отказывает, сознание гаснет еще в полете. Вспышка запредельной боли пронзает мозг, и он послушно отключается, отправляя перегруженный разум в небытие.
Глава № 4
Сознание возвращается неспешно, постепенно, рывками; я будто всплываю из-под воды, медленно возносясь к воздушной кромке реальности. Глаза открываются, но не могут ничего лицезреть: перед взором лишь светлое пятно да расплывчатые серые силуэты. В ушах стук, беспрерывное бульканье и шум, напоминающий чье-то рассерженное шипение. Мысли бьются, зажатые в тисках боли: невозможно думать о чем бы то ни было конкретном, но главное — я жив!