В итоге, обдумав все варианты и подготовившись с теплой семейной болтовне, влив в себя пол бутылки вискаря, я набрал номер родителя.

– Ты, че, мать твою, совсем страх потерял звонить в такое время?
– зло и сонно пробурчал батя.

– Моя мать рядом с тобой спит. Во всяком случае, должна, - отец поводов думать иначе не давал, потешая, на радость мамы, свой кризис среднего возраста банально - тачками, но не сучками.

– Ты, гаденыш, нарываешься звонишь. Два раза за день. Жопу сильно припекло?
– по голосу слышал, как он стал чуточку бодрее и злораднее.

– Мне нет, - повисла пауза, отец не был готов к такому ответу, - но вот твоей любимой Каролиночке припекло.

Не знаю, чем, но эта дура покорила отца в самое старческое сердце. Авдеев старший, который еще минуту назад, доводил подчиненных до инфаркта рядом с ней блеял козликом, а мамочка умилялась так, словно ей подарили десять новых шуб. Вроде взрослые люди и мозги на месте, но по Каро тряслись как будто это она их единственная и долгожданно выстраданная кровиночка.

– Ее на экзамене вальнули и теперь сессию не закроют, - я нагло врал, детально продумав историю за этот вечер. Иначе батя бы палец о палец не ударил, а только позлорадствовал.

– Так реши это сам или даже на такое не способен?
– отец не упустил возможность меня упустить.

– Деньги не проблема, если ты об этом. И бабло я отвалил, вот только замдекана вместо себя пригнал другую преподшу, деньги не вернул, при всех на экзамене унизил Каролину, а после стал вымогать еще больше денег.

– Так дай ему больше. Ты че, меня, гаденыш, из-за такой ерунды беспокоишь?
– отец начал злиться.

– Так я бы дал, но, когда давал мы чуток повздорили, и я чуть задел его конечности, а теперь он своими сломанными клешнями ничего уже брать не может. Ни одной взятки. Зато грозится пойти к ректору, чтобы нас за всю эту батву отчислили. У него типо доказательства есть того, что мы взяточники и как я его избил. А он, мразь, весь такой белый и пуши…

– Имя?
– коротко бросил отец.

– Михаил Калашников, - я не стал дальше расписывать сопли, даже для убедительности. Батя купился. Калашу пиздец.

Отец когда-то отгрохал спортзал для универа. Типо благотворительность, но по факту у них там с Еременко, нашим ректором бизнес какой-то, и это был чистый отмыв. Так я знал, что последний бате должен был как земля колхозу, поэтому и позвонил любимому предку даже ночью.

***

Оставшуюся часть ночи я допивал вискарь и сидел дома. Я. Ночью. У СЕБЯ дома. И один.

Нашел где-то на полке припрятанную пачку Мальборо и давился дымом дешевого отечественно табака. Да уж, у америкашек выходило их плодить получше.

Так и просидел, медленно превращаясь в половую тряпку из-за какой-то девчонки. Смотрел на телефон и каждый раз напрягался, когда приходило сообщение. Ну, бля, думал, может Яна в сети появилась, но нет… Появлялись все, кроме нее.

Я даже выяснил название клуба, где она со своей Мариной виляла жопами перед какими-то додиками. Даже пару раз подрывался туда поехать, после того как устало закрывал глаза, и представлял, как ее лапает какой-то имбецил. Вот только вовремя трезвел на какие-то мгновения и останавливал себя.

Это было бы слишком. Так я за ней бегать не буду. Думал, что не буду. Думал отвлечься пока ждал, хотел позвонить какой-нибудь Маше, Насте, Тане, Ане, но, когда разблокировал телефон и стал скользить взглядом по их сиськам на фоткам - у меня ничего не дрогнуло. Нигде. Ни в одной, блять, головке не прострелило симпатией.

Вот же стерва конченая. Нравилось меня злить? Доводить? Выбешивать? Знала, к чему это приводит и все равно продолжала меня провоцировать? Игнорировала? Сама нарывалась на последствия… это у нее игра такая со мной была? Очень веселая! Очень, сука, забавная игра… я, блять, так сейчас веселился, что разбил об стену бутылку с недопитым виски и несколько стаканов.

Легче не стало. И не станет. Пока до одной дуры не дойдет, что если что-то происходит, то она должна звонить мне. И теперь на всякие свои блядские дрыгалки она ходит со мной, или не ходит вообще. И, что ее мнение по этим вопросам меня как-то слабо волновало, особенно после того, как я влез во все это дерьмо с отцом только для того, чтобы мой самый любимый преподаватель осталась на своем рабочем месте. И я мог ее… видеть… везде.

Спать лег и уснул только после того, как позвонил Стас и отчитался, что его Марина приперлась домой еле стоя на ногах, а “моя баба” была благополучно доставлена домой в одиночестве.

А уже через несколько минут раздался звук пришедшего сообщения. Оператор поделился информацией о том, что моя баба дома и наконец включила телефон.

Лучше бы он у нее сел. Лучше бы он сел, а не она его отключила, потому что не хотела со мной разговаривать.

Ладно, детка, ты сейчас отдохни. Проспись, протрезвей. А утром поговорим. Очень хорошо поговорим. Предметно. Понятно и доходчиво.

Обычно я себя так хреново чувствую, когда просыпаюсь по утрам, после того как всю ночь жёстко бухал на какой-то тусе.