Сам хозяин сидел на краешке, и, наклонившись через весь стол, заглядывал в тетрадку к смазливой блондинке, устроившейся напротив него.

Марька аккуратно разулась и прошла.

— Скидывай вещи и садись ко мне, — гостеприимно предложил Михаил, разбирая пакет с покупками. Несмотря на некий пофигизм, хозяйством у ребят занимался именно Миша.

Близнецы поманили Марьяну к себе. Валяться на кровати втроём неудобно, но уютно и весело.

Евгений пересел на табуретку, указал кивком на освободившуюся кровать и предложил Марьяше:

— Располагайся.

Марьяну долго уговаривать не пришлось. Здраво рассудив, что валяться одной на чистой, заправленной кровати в условиях общаги равносильно выигрышу в лотерею, девушка радостно плюхнулась. Поворочалась, и, наконец, улеглась, уткнувшись носом в подушку.

— Гел, а на кого ты кричала так сильно? — спросил Мишка, расставляя продукты по полкам в холодильнике.

Ангелина проигнорировала вопрос.

— Гел… — попытался растормошить её друг.

— Уйди, постылый, я в печали! — девушка отвернулась к стене.

— Ясно… — протянул Миша. — Жень, вам долго ещё?

— Иногда кажется, что вечность, — Женька вымученно посмотрел на друга. — Ник, ну смотри, ты опять знаки векторов перепутала….

Михаил стащил свитер и стал чистить картошку, нож споро летал в его огромных лапищах. Высокий, крепкий, плечистый Мишка смотрелся в тесной заставленной комнате, как слон в посудной лавке.

— Жека, закругляйтесь давайте! — велел парень. — Пойдём картошку жарить.

— А почему именно Женя? — подняла глаза Вероника. — У вас вон сколько народу!

— Ну смотри, — как маленькой, стал объяснять Михаил. — Можно было бы взять с собой Гелу. Но она в печали. Сашку тоже нельзя — он успокаивает сестру. Когда Гела в печали, она таких дел натворить может!..

Сашка весело усмехнулся. Одной рукой он ласково перебирал золотистые кудряшки сестры, второй листал ленту в телефоне.

— Есть ещё Марьяна, — продолжил Мишка. — Но её с собой на кухню брать опасно. Спалим общагу к чёртовой матери!

— Да иди ты! — огрызнулась Марья. — До пожара ни разу не дошло.

О Марьяшкиной невнимательности среди друзей ходили легенды. А она всего-то пару раз забыла вовремя выключить комфорку! Ну выкипел суп. Ну сгорела курица. Что теперь, до конца дней об этом вспоминать?!

— Ладно, — Евгений встал. — Ника, решай задачу, а я сейчас приду и проверю.

— Может, я с вами? — вскочила Вероника.

— Нет уж, занимайся уроками.

Мальчишки взяли посуду и вышли из комнаты.

Гела повернулась и посмотрела в глаза брату. Как обычно, близнецы поняли друг друга без слов.

— Она четвёртый час уже здесь сидит, — шепнул Александр на ухо сестре.

Ситуация ясна — Женьку надо срочно спасать. Ангелина окинула внимательным взглядом нерадивую ученицу. Симпатичная блондинка в обтягивающей майке и коротеньких шортиках (как только не мёрзнет?)

"Саш, она не учиться сюда пришла", — набрала в телефоне догадливая Гелка.

"А зачем?" — так же ответил брат.

"Судя по всему, за Женькой. Ну или одним из вас. Она всегда такая тупенькая?"

"Нет, вообще одна из лучших в группе. Просто тема с векторами не пошла у неё, вот и попросила Женьку помочь".

"Всё у неё пошло", — коротко ответила Ангелина.

Решение пришло быстро. Секунду природная вредность боролась с женской солидарностью, но вредность всё-таки победила, уж больно неудачный выдался день.

Ника упорно смотрела в тетрадь и делала вид, что думает.

— Ты знаешь, — в полголоса обратилась Гела к брату. — Мне кажется, что есть люди, которые ошиблись с выбором специальности.

— Есть такое, — Сашка мгновенно понял идею сестры. — Вроде сначала что-то получалась, но малейшая сложность, и всё! Дальше тупик.

Спина Вероники напряглась. Марья с трудом сдерживала рвущийся наружу смех.

— Я вот не понимаю, как можно отставать уже сейчас. Первый курс, ведь самые элементарные вещи проходим! Ну мы так точно.

— Да и мы. Всё просто, даже порой легче, чем в школе было.

Ника резко встала и закрыла тетрадь.

— Скажите Жене, что я устала. Продолжим потом, — попросила она, ни на кого конкретно не глядя, и вышла из комнаты.

— Гордая, — одобрительно хмыкнула Ангелина и снова уткнулась в стену. Грустить.