— И что же порекомендуете? — полюбопытствовала она. — Перепелиные яйца или шпинат?

— Нет-нет, есть кое-что понадежнее. — Он оглянулся по сторонам и, понизив голос, прошептал: — Верное средство. Стопроцентная гарантия. Прошло полную клиническую апробацию. Потрясающий эффект.

— Насчет апробации… Вы сами… апробировали? — с сомнением поинтересовалась Шеннон.

— А как же! Иначе не рекомендовал бы. — Он самодовольно усмехнулся.

— Хм. И сколько же стоит этот… афродизиак?

— Стоит, понятное дело, недешево, но к Африке, смею вас уверить, не имеет никакого отношения. Доставлено из джунглей Амазонки. — Он опустил руку в карман и извлек маленький флакончик, наполовину заполненный невзрачным зеленовато-серым порошком. — Только натуральные компоненты.

— И сколько?

— Триста долларов. Здесь пять-шесть порций. Растворяется в вине. Действие наступает через полчаса.

— Ну не знаю…

Продавец понятливо закивал.

— Понимаю. Сейчас на рынок пробиться трудно. Но я вам так скажу, кто не рискует…

— А вдруг здесь какая-нибудь гадость? — продолжала сомневаться Шеннон. — Вроде сушеного помета летучей мыши.

На лице мужчины появилось выражение оскорбленного достоинства.

— Я работаю в этом магазине двенадцать лет. Мори — это мое имя — все знают. — Он посмотрел на Шеннон и вдруг усмехнулся. — Впрочем, вы мне нравитесь, а потому я дам вам пробную порцию. Даром.

— Но…

— Ничего, ничего. Подождите минутку, сейчас отсыплю. На пробу.

Через три минуты Шеннон спрятала в сумочку пакетик с пробной порцией зелья, которое, если верить заверениям ее нового знакомого Мори, должно было превратить Винсента в ненасытного любовника.

— Послезавтра расскажете! — крикнул ей вслед Мори.

Шеннон остановилась и оглянулась.

— А почему не завтра?

— Завтра вам будет не до меня. Она вдруг вернулась.

— Скажите, а каков состав этой смеси? Мори смущенно почесал кончик носа.

— Я бы мог сказать, но, поверьте, этого вам лучше не знать.

Она еще раз оглядела свою довольно скудно обставленную гостиную: черный кожаный диван, два кресла в тон ему и телевизор. На тумбочке высокая стеклянная ваза из темно-зеленого стекла с букетом ромашек, на дальней стене картина, изображающая женщину, одиноко стоящую на фоне театра. Деревянный пол блестит — она натерла совсем недавно. На низком кофейном столике откупоренная бутылка вина, два бокала на длинных тонких ножках, широкая ваза с фруктами. Нигде ни пылинки.

И все-таки что-то не так. Может, плюнуть на все и пойти в ресторан?

А ты в состоянии себе это позволить? Или рассчитываешь на чужой бумажник?

Деньги, деньги, деньги… Того, кто их придумал, следовало бы колесовать.

Ладно, одернула себя Шеннон, хватит ныть. Не так уж все и плохо. Если удастся подписать контракт, доходная часть ее бюджета получит серьезную прибавку.

Шеннон вздрогнула, услышав пронзительный звонок.

Винсент!

Она торопливо схватила трубку.

— Да?! А, это ты…

— Я, конечно, кто же еще! — рассмеялась Шейла. — Только что пришла домой и сразу звоню тебе. У нас такие новости! Если стоишь, лучше сядь.

Шейла могла болтать часами, а потому Шеннон положила рядом с собой сотовый — если Винсент не пробьется по одному телефону, то позвонит по другому.

— Села. Рассказывай. Только по порядку. Что там у нас? Неужели Бертон подал в отставку?

— Он еще всех нас пересидит. Нет, это касается Эбернотта. Да-да, нашего нового босса. Представь себе, заявился в редакцию около одиннадцати, помятый, с красными глазами. Не иначе как отрывался напропалую всю ночь. Знаешь, я увидела в нем человека.

— Так ты к нему не попала? — спросила Шеннон, вспомнив, как подруга тряслась три дня в ожидании аудиенции у шефа.

— Нет, меня перенесли на завтра. Но дело не в этом, слушай дальше. — Шейла сделала паузу, и из трубки донеслись булькающие звуки. — Не подумай чего, это только пепси. А теперь приготовься. Если сидишь, ухватись за что-нибудь покрепче.

— Ухватилась.

— Ну вот, сидим мы с Грегом Бланшетом в приемной у миссис Далтон, дожидаемся, и вдруг… — Шейла сделала паузу, но не ради драматического эффекта, а потому что поперхнулась и закашлялась. — Извини. На чем я остановилась? Ах да… И вдруг входит обалденная красотка и представляется миссис Камиллой Эбернотт. Боже, ты бы ее видела! Уж на что Грег парень спокойный, но и он заволновался.

Шеннон почувствовала, как отлила от лица кровь. Камилла Эбернотт. Жена Винсента. Бывшая жена. Винсент ведь сказал, что они развелись. Или не развелись? Неужели он солгал ей?

— Эй, ты меня слушаешь? — повторила Шейла. — Самое интересное впереди. Пробыла она в кабинете минут десять, а когда выходила, то громко так, чтобы все слышали, бросила: «У тебя есть неделя, Винсент. Одна неделя, чтобы урегулировать нашу семейную проблему к взаимному удовольствию». Это я процитировала. Слово в слово. Ты же знаешь, какая у меня память.