Чем хорошо дорога, так это возможностью нормально подумать. От кареты я отказался принципиально. Ехал верхом налегке, небольшую часть вещей везли запасные лошади. Возок с гардеробом и прочими нужными вещами, должен был прибыть через пару дней. Со мной выехали Дугин, Руппрехт и сопровождение из десятка Лейб-гвардии Конного полка под командованием вахмистра Васильчикова[4]. Дмитрий Васильевич, будучи всего на год старше, оказался интересным собеседником, человеком лёгким и с хорошим чувством юмора. Сначала он явно был не рад, свалившейся на него миссии. Репутация Константина была сомнительная, да и фактическая ссылка тоже играла свою роль. Но постепенно разговорились и проводили в беседах большую часть пути. Я аккуратно вытягивал из Дмитрия информацию о конногвардейцах и вообще чем живут в других полках. Ещё он был чутким и тактичным человеком, когда видел, что я ухожу в свои мысли, не докучал мне и отъезжал в сторону. Руппрехта я нанял как личного учителя фехтования, плюс были у меня на него ещё планы по использованию его талантов. Немного позже в Новгород должен был выехать Блок, который решил сопровождать меня в ссылке.

А подумать было над чем. Всё-таки Екатерина гений, одним махом решила все мои проблемы. Мой авторитет у Павла вырастал автоматически, так как я теперь стал неугоден Императрице. Для Юлии, Александра, Лизы и нашего небольшого кружка я становился жертвой, которая пострадала от несправедливости, что тоже было только в мою пользу. Для многих сановников и лиц приближённых к трону, я перестал существовать как серьёзная политическая фигура. Ссылка в Новгород убирала меня с глаз, как света, так и разного рода иностранных шпионов. По большому счёту, мне дали добро на любые действия, о чём я и помыслить не мог. Вряд ли кто-то понял суть интриги. Ведь таким образом Екатерина давала понять, что поверила мне. В противном случае ссылкой в полк дело бы не ограничилось.

Ещё я сам подставился со всех сторон. Вломился как слон в посудную лавку со своими идеями, не учитывая неспешный ритм окружающего мира. Ладно, рассуждения о политики и критика церкви, здесь как раз нет ничего необычного. Молодой и категоричный юноша, начитался всяких философов и проявляет бунтарский дух. А вот с играми я поспешил. Надо было привлечь Юлю как-бы к процессу создания, и получился бы наш совместный проект. Если петнак и Разбойники достаточно простые игры, то с Уно вышла откровенная промашка. Благо, что сейчас выпуском игр займётся фонд, и идеи будут идти от коллектива авторов. Кому надо, могут обратить внимание на несоответствие интеллекта прежнего и нынешнего Константина. Это и остановило меня при создании мануфактуры с Астафьевым. Для окружающих именно Семён являлся главным изобретателем и вообще отцом русских канцтоваров. Я же типа покровителя, что не типично для нынешней России, но не выбивается из шаблона. Решено, изображаю из себя вундеркинда только в своём кругу. В остальных случаях генераторами новых идей будут подставные люди. Хорошо бы создать предприятие вроде конструкторского бюро, подкидывать им новые идеи, а самому выступать в роли организатора и не более.

Вспоминаю события после приёма. Вернувшись из Зимнего дворца, Юля дала волю чувствам. Ребёнок ещё, что поделаешь, слёзы лились рекой. Еле-еле объяснил, что это наилучший вариант, а в армию я сам давно хотел. Далее обиделась, что хочу оставить её одну. Объяснил, что до Новгорода двести вёрст и в приказе Императрицы не было запрета на посещение меня супругой. Пообещал, что как обустроюсь, пришлю весточку, чтобы она могла приехать в гости. В данный момент Юля нужна мне в Питере, это мои глаза и уши в окружении Александра. Уж с Лизой они точно будут видеться каждый день. К тому же Мраморный дворец стал штаб-квартирой фонда, я сразу выделил часть помещений для казначея, гостей и совещаний.

Следующим паникёром оказался Астафьев. Купец прибежал на следующий день с утра пораньше. Здесь всё было проще, объяснил, что в любом случае свяжу свою судьбу с армией, просто пришлось начинать раньше, чем планировал. Семён переживал, что могут начаться проблемы с мануфактурой и типографией. Панику я пресёк сразу. Выдал ему заранее написанные инструкции. Связь решили поддерживать через его брата Василия, который перебрался в столицу, но будет ездить в Новгород.

Вслед за Семёном приехали Александр с Лизой и её бессменной попутчицей Шаховской.

— Я сегодня же постараюсь переговорить с бабушкой, — начал Александр с порога, едва поздоровавшись, — Это какая-то ошибка. Ты не сделал ничего предосудительного. К тому же это унизительно, получить звание поручика.

Не знаю верить или нет в его искренность, но, надеюсь, что мы вернули прежнее доверие. В искренности Лизы и её фрейлины я ничуть не сомневался, они обе девушки открытые, без всякого двойного дна.

— Не нужно этого делать. Ты прекрасно знаешь, что я давно мечтал об армии. Гвардия и шефство над гренадерами это совсем не то, что мне нужно. Надо начинать служить и познавать науку с самых низов. И звание поручика даже лучше, чем бы я получил чин подполковника и стал командовать полком, ничего не зная о службе.

— Но эти обидные слова. Про ваши занятия гимнастикой и ваши проекты по усовершенствованию дворца, — произнесла Лиза.

— Я действительно бегаю по парку в непотребном виде. А что касается водовоза, то бабушка могла обозвать меня и похуже, говновозом например.

Александр засмеялся над таким незамысловатым юмором, девушки же моей шутки не оценили.

— Всё что ни делается, то к лучшему, — продолжаю.

— А как же фонд? — продолжила Лиза.

— Я вам уже без надобности. Мы давно утвердили проект развития фонда, нашли нужных людей и здания. С учётом пожертвований можно уже в этом году открыть приют для сирот и инвалидов. Главное быть в курсе всего, что будет происходить в приютах. И не позволить людям нечистым на руку, жестоким или просто дуракам, превратить наш проект в тюрьму или каторгу для обездоленных детей и калек. Подробные инструкции я написал. Приют не тюрьма — это основной девиз нашего фонда. Далее никаких нищих с паперти и подобных проходимцев. В приюте, как мальчики, так и девочки должны получить не только кров и еду, но и освоить рабочий навык, который пригодится им во взрослой жизни. Калеки, которые обладают каким-нибудь мастерством, и есть готовые учителя или работники мануфактур фонда. Если человек двадцать лет чинил сапоги, то почему он не может делать это в приюте для детей и обучать их этому? С одной ногой или из-за возраста, его навыки никуда не денутся.

В течение часа в Мраморный дворец приехали все основные участники нашего кружка. Настроение у всех, кроме Браницкой, было упадническое. Целый день мы посвятили систематизации работе фонда. Мне понравилось, что наши дамы очень серьёзно отнеслись к проекту. Утвердили управляющих сиротского дома и дома для калек. Также утвердили бюджет и штат. По итогам работы первого приюта решили подумать о строительстве уже своего здания. Браницкая продолжила помогать фонду, заодно и её дочь вошла в круг самых знатных дам страны. Умная тётка, но и пользы от неё действительно много.