Первая книга трилогии.
Герою снятся тревожные сны, в которых угадываются события будущего. Почему он видит то, что видит, и что за тайна скрыта в его памяти? Загадка будущего кроется в далёком прошлом...
I
ПРОЛОГ
Можно рассматривать подобные поступки как нам вздумается, и всё равно будет ясно, что исходят они единственно от духа противоречия. Мы совершаем их, ибо чувствуем, что не должны их совершать. (Э.А. По, Бес Противоречия)
Я живу на окраине и нарочно выехал до рассвета. Я вовсе не так уверен за рулём как кажется, особенно когда трасса оживленна. Мне всегда кажется, что я создаю проблемы другим. Увы, я уж такой, какой я есть, и не судите меня за это строго.
Я выехал рано, чтобы успеть на встречу с капитаном дальнего плавания. Его рейс как раз перед рассветом и я спешил его увидеть. Он продал мне редкие настольные часы с красивым боем начала двадцатого века. Теперь они у меня, чему я несказанно рад.
Я возвращаюсь.
Примерно лет двадцать назад я внезапно открыл в себе увлечение часовой техникой, которая постепенно переросло в страсть. Ныне я трачу почти весь свой досуг и средства на возвращение жизни антикварным часам. Что-то я ремонтирую и оставляю себе. Но большей частью реставрирую и продаю. Это приносит мне некоторый доход.
Указатель 11-го километра.
Когда солнце восходит и первые робкие лучи, выглядывающие из-за холмов, освещают бухту, я торможу, чтобы выйти на островок – небольшой огороженный участок на обочине, с которого открывается завораживающий вид.
Я выхожу и любуюсь рассветом.
Затем я снова сажусь за руль и продолжаю движение. Через пол-километра я останавливаюсь у придорожной круглосуточной закусочной, чтобы купить бутылочку воды и несколько лимонных леденцов. Отпив воды и положив бутылку в подстаканник, я разрываю пакет, бросаю леденец себе в рот и нажимаю на педаль газа.
Я уже старый человек. Мне стукнуло 76, но я нахожусь в добром здравии и неплохо выгляжу. Многие думают, что мне нет и шестидесяти – это, признаться, мне льстит.
Так уж вышло, что я связал свою жизнь с литературой. Я был филологом и переводчиком. Я, также, пробовал себя в беллетристике. Я говорю "был" и "пробовал" потому, что теперь я давно не пишу и не перевожу. Нет-нет, я не потерял интереса; это не кризис или что-то ещё. Просто всё, что я хотел сказать, я уже сказал раньше. А темы, которые принято теперь называть актуальными, неинтересны мне.
Мою карьеру нельзя назвать слишком удачной. Но и неудачной тоже. Где-то посередине. Мои взгляды сложились из смеси литературы, психологии и точных наук, приправленных изрядной долей эзотерики и собственного опыта. И, конечно, они менялись на протяжении всей моей жизни. В этом смысле я ничем не отличаюсь от других. Почти всю свою жизнь я посвятил исследованию творчества Эдгара По и с гордостью могу заявить, что являюсь хорошим знатоком его книг. Я написал несколько монографий, которые принесли мне определённую известность. В своих исследованиях я применил математический анализ, показывая в произведениях По скрытый смысл, который, как я полагал, присутствует в зашифрованной форме и является предупреждением о грядущих событиях. Я доказывал, что многие из его рассказов являются криптограммами подобно "Катренам" Нострадамуса или китайской Книге Перемен. Мои исследования поначалу вызвали большой интерес. Но, увы, всё быстро угасло.
В моей жизни были и взлёты и падения. Были горе и радость. Счастливые и ненастные дни. Моя жизнь подобна черно-белой гамме … совсем как эта "зебра", которую я только что переехал… хотя, я где-то по-стариковски ворчу и сгущаю краски: всё же хорошего было больше.
Затем я решил попробовать себя в беллетристике. Я написал два фантастических романа и ещё два десятка эссе. Об этом были весьма тёплые отзывы. Однако вместо того, чтобы продолжить сочинять, я занялся часовой техникой. Было ли это ошибкой или правильным решением, я теперь затрудняюсь сказать.
Я люблю водить машину и получаю удовольствие от вождения, несмотря на свой преклонный возраст и риск попасть в аварию. Но я никогда не соглашусь променять РУПТС, (ручное управление транспортным средством) на автопилота или виртуального шофёра из облачного сервиса. Моя машина старая и снабжена двигателем внутреннего сгорания. Говорят, ДВС-автомобиль могут себе позволить или чудаки, или богачи. Я, несомненно, первый. За своё упрямство я плачу немалый экологический налог, хотя небогат. Я, также, регулярно по возрасту прохожу медкомиссию. Дело не в том, что я не могу себе позволить электромобиль, а в моей причуде: мне нравятся старые авто. Мне нравится звук зажигания, рёв мотора. Мне нравится менять свечи и заливать топливо. Мы уже тридцать лет вместе с моей колымагой и наколесили не одну сотню тысяч километров. Мы оба стары, я и мой железный Росинант, и как два старых существа испытываем тягу друг к другу. Мой железный друг привязался ко мне и если я его продам, думаю, ему будет плохо с другим хозяином. Думаю, у машины есть душа. Всякий раз когда он упрямится или что-то в нём барахлит, я говорю "о, нет, не заставляй, не заставляй меня делать это…" – он тут же понимает о чём я и вдруг всё начинает работать как по маслу. Кстати, о масле: я никогда не заливаю в него дешёвое масло. Всё как для породистого жеребца. Я забочусь о нём как могу, и он платит мне взаимностью. Слушая как он довольно урчит после каждой заправки, я понимаю, что он благодарен мне за заботу.
Нам с ним есть что вспомнить. Техника далеко шагнула. Наверно, скоро для того, чтобы воспроизвести какое-то событие или образ из прошлого, достаточно будет просканировать материал к которому ты когда-либо прикасался – и вуаля, нет ничего тайного. Это так отпечаток пальца, только это отпечаток действия. Или для того, чтобы узнать характер человека, достаточно будет лишь проанализировать его голос. Кто знает. Ведь всё, что откуда-то исходит, куда-то уходит и там хранится. Если всё так и есть, то салон моего автомобиля многое помнит за тридцать лет. Спинки его сидений помнят фигуры людей, а все их слова наверно засели как вода в губке где-то в мягкой обшивке и ждут очереди когда их извлекут и запишут