— Ленивцы, — буркнул Гетен, скользнув ладонями по их шерсти, оставляя за собой янтарные искры и дрожа от дикой силы их душ. — Мне понравилось ваше приветствие, — они зевнули, плюхнулись и закрыли глаза. Он встал и пошел за Магодом, чтобы откатить бочки с медовухой.

* * *

Гетен и Магод сидели во дворе среди рамок и ящиков для ульев.

— Пятилетние сюда, — Магод кивнул на стопку деревянных рамок, которые он вытащил из пустых ульев. Эти рамки они использовали пять лет, и теперь они стали хворостом, чтобы не заразить пчел.

— Новых рамок хватит? — Гетен посмотрел на стопку, щурясь.

— Построил достаточно. Зимой в Харатоне занятий толком не было.

Гетен хмыкнул и соскреб красновато-коричневый прополис с края и стенок ящика перед ним. Пчелы делали его из почек и закупоривали им соты и ульи. Он накапливался на рамках и стенках, и его нужно было убирать каждую весну.

Магод справлялся с большей частью дел в Раните и Хараяне, а Гетен завидовал его свободе ходьбы по цитадели и лесу. Гетен не ощущал такой легкости в Харатоне. Любопытство и опасения преследовали его движения в городе. Матери уводили детей от некроманта, мужчины смотрели с подозрением. Только доверие Галины к нему мешало им прогнать его из Харатона вилами и факелами.

— Как обстановка? — Гетен снял липкий прополис с металлического скребка.

— Лучше, чем ожидалось. Я думал, мы потеряли больше ульев из-за жуткой зимы, но весна была хороша. Треть ульев нужно разделить. Во многих будут новые матки, не только яйца.

— Хорошо. Меда хватит на ранний урожай?

— Мало. Можно взять больше, но лучше его оставить в ульях. Пусть отстроятся после долгих холодов.

— Согласен.

Они притихли, им нравился ритмичный звук ножей по дереву, свист ветра, скрип деревьев, крики чаек над головой.

— Останетесь на ночь, господин?

Гетен кивнул.

— Если будем работать этой ночью и завтра, должны успеть доделать ульи, и ты сможешь утром отправиться в Харатон.

Магод посмотрел на серую цитадель.

— Я могу оставить бочку ее светлости и вернуться сюда?

— Не хочешь пересекаться с графиней и королем?

— Ага.

Гетен рассмеялся и склонился над ящиком.

— Думаю, хорошо, что мы далеко от замка, — буркнул Магод.

Гетен посмотрел на садовника.

— Почему?

Магод перестал скрести, вытащил из кармана зеленую тряпку и вытер пот с лица, посмотрел на полуденное солнце.

— Ревность Таксина опасна, господин. Даже маркграфиня сказала избегать его.

— Тебе или мне?

Магод постучал по своей груди, но сказал:

— Какая разница?

Гетен скривился.

— Слушайся ее совета.

— Зависть не приносит добра.

— Ревность Таксина подавлена его верностью.

— Уверены?

— Нет, — Гетен продолжил скрести. — Потому тебе лучше быть тут, а не в Харатоне. Из-за короля в замке стало напряженно. Лучше не быть заметной мишенью, когда капитан вернется из Сокоса.

— Верно.

Они закончили чистить и сортировать рамки, Гетен опустил ведро в колодец и поднял воду для мытья. Убрать прополис со скребков и ладоней было сложно. Они помылись, и он посмотрел на хмурого садовника.

— Чего ты такой мрачный?

— Ничего, — но Магод нахмурился сильнее.

— Ага, как же. Я тебя знаю всю твою жизнь. Тебя что-то тревожит.

Магод отклонился, глядя на цитадель перед ним.

— Хочу свободы.

— У тебя больше свободы, чем у меня.

Магод кивнул.

— Но я не свободен.

Гетен оглядел двор. Курицы шуршали, осел и козы дремали на солнце, лениво покачивая хвостами, волки ушли в тень. Он пожал плечами.

— Если тебя это так беспокоит, я тебя отпущу. Но, надеюсь, ты останешься приглядывать за Ранитом. По крайней мере, пока я не найду замену, если ты хочешь оставить службу мне.

Магод уставился на него.

— Шутите?

Гетен покачал головой, убирая прополис из-под ногтей.

— Нет.

Магод перевел взгляд с господина на лес.

— Не ожидал этого.

Гетен рассмеялся.

— Я хотел отпустить тебя после трудностей зимой, но медлил, когда ты начал тренировки.

Магод задумался, а потом улыбнулся.

— Спасибо, господин, кхм, господин Гетен.

Гетен хлопнул его по спине.

— Тебя ждет нечто великое, Магод. Я всегда это знал.

Магод посмотрел на инструменты, которые почистил.

— Но с пчелами было весело.

Гетен фыркнул.

— Они проще женщин и политики.

Магод усмехнулся.