— Нет. Я задумал другое, дорогая кузина.

— Дочь, приходи ко мне, — крикнул король, шагая к дверям крепости. — Нужно обсудить твое будущее.

Галина выругалась под нос.

— Мой управляющий Юджин сопроводит вас, ваша светлость, — она прошла мимо Валдрама и догнала отца парой широких шагов.

Вернард нахмурился, глядя на ремонт в главном зале. Каменщики замерли и преклонились перед королем.

— Бардак ты натворила. Рад, что я тут ненадолго, — они вышли в восточный двор и пошли по саду роз к Погодной башне. Их сапоги стучали, звук отражался эхом от камня. — Ты снова поместила меня в старой затхлой комнате?

— Да. Я не дам тебе свои покои.

Король фыркнул, минуя по две ступеньки за шаг.

Они добрались до двойных дверей его покоев. Внутри Вернард снял перчатки и сказал:

— Мне нравилось, как ты боролась со мной, Галина. Только ты из моих детей отбивалась когтями и зубами. Но я всегда мог рассчитывать на твою верность. Я не сомневался, что для тебя Урсинум на первом месте.

Она поймала его взгляд.

— Так и есть.

Он налил медовуху из бутылки, которую слуги оставили в гостиной, и опустился на бордовый диван. Он осушил бокал и сказал:

— Хороший напиток, — и наполнил бокал снова. — Твой маг сделал?

— Гетен сделал, да, — она смотрела, как он пил. — Где деньги Кхары?

— Где маг?

— Серьезно, старик? В такую игру ты хочешь играть?

— Я не играю! — он ударил кулаком по подлокотнику дивана. — Хьялмер, Зелал и Арик-бок следят за Урсинумом с интересом, гадая, ошибся ли я, отправив тебя в Ранит, — он направил на нее палец, как кинжал. — Гадая, что задумали маркграфиня Кхары и маг солнца.

— Задумали? — она отмахнулась. — Глупости.

— Да? Наши отношения натянуты, все знали, Галина. Многие верят, что твоя близость с самым сильным магом в Кворегне дает тебе преимущество над твоим королем. И что его близость с тобой дает ему преимущество над всеми нами.

— О чем ты? Я не собираюсь идти против тебя, Ваше величество. И Гетен из Ранита служит всей Кворегне. У него нет повода использовать меня против Урсинума или других трех королевств. Кто продал тебе эту ложь?

— Ты. Твои письма говорили, что он был на стороне Бесеры против Урсинума, как он управлял твоим разумом, чтобы ты думала, что замерзаешь насмерть, как его призрак чуть не убил тебя, чтобы ему пришлось тебя спасти. Ты говорила мне, как он пронзил тебя, отправил в Пустоту и спас тебя снова, — он склонился, пронзая ее взглядом. — Ты говорила, что выйдешь только за него, отказываясь больше десяти лет от одной идеи о браке. И ты отказалась требовать для брака от него верность Урсинуму. С каких пор Красный клинок Ор-Хали отказывается от похоти многих ради внимания одного? С каких пор она выбрала одного мужчину выше королевства?

— С тех пор, как познала любовь. И разве моя любовь доказывает, что я затеваю против Кворегны, Урсинума и моего короля? Думаешь, я дура, отец, и влюбилась в ложь?

— Правда, ложь или любовь — не важно. Это бремя, — он провел пальцами по седой бороде. — Ты говоришь, что Урсинум для тебя выше всего, но ты запутала себя и меня, потому что маг солнца управляет тобой.

Она уперла руки в бока и посмотрела на него.

— Я есть и всегда буду верна Вашему величеству, гад ты или нет. Все это знают.

Вернард хмыкнул.

— Знания не всегда влияют на толпу. Это понимают те, кто используют неведение как преимущество, это понимает некромант, которого учили быть королем. Восприятие влияет на реальность, девица.

— И король влияет на восприятие.

— Как и маги.

— Я могу отличить правду от выдумки.

— О? — он приподнял густые брови. — Скажи, тот кузен, которого ты так презираешь… Думаешь, жестокость, от которой ты пострадала, была лишь в одну сторону?

— О чем ты? Жестокость Валдрама ко мне не вызывает сомнений.

— Да, но ты забыла о стае барсуков, которую ты и твои братья натравили на него.

— Он заслужил это.

— Уверена?

Она скрестила руки.

— Некоторые шрамы не угасают.

— Валдрам был младшим из пяти мальчиков, с ним были жестоки. Я забрал его в Татлис, чтобы купить его верность добротой. Но мои дети сделали его врагом.

— Тириус, Илькер и Галион защищали меня, когда я не могла отбиться.

— Может, Валдрам не знал лучшего, Галина. Он познал только жестокость от кузенов.

Она вместо ответа налила себе медовухи и прошла к окну. Король Вернард смотрел на нее, ждал, потягивая свое вино.

Король восхищался кронпринцем Налвики, когда он был мальчиком. Ему нравились амбиции Валдрама, и он говорил это, когда сообщили, что Валдрам поступил ужасно с Галиной — столкнул ее с Черной лестницы в Татлисе, сбил ее с лошади галопом, толкнул в подземную темницу. Вернард отмахивался и говорил:

— Он просто мальчишка. Он забывает о своей силе. Мальчики так делают. Девочкам лучше привыкнуть к такому, если она хочет быть солдатом.