Он что-то пробормотал, но я не смогла разобрать, потому склонилась ниже.

– Что?

Зак поднял голову.

– Я сказал... ты зло, – а потом он резко схватил меня за ногу и потянул. Я оказалась под ним прежде, чем даже смогла что-то предпринять. – Но эту гонку выиграю я.

Зак быстро поцеловал меня в губы, а потом вскочил на ноги, оставив меня дальше лежать на полу.

Услышав звук скользнувшего по полу стула, я поняла, что он победил.

Застонав, я заставила себя подняться и пошла до столовой, где обнаружила Зака, похлопывавшего себя по плечу за устроенное шоу. Джек улыбнулся нам обоим.

– Ты будто выступил с речью перед академией.

Я села рядом с ним, когда Роуз вошла в дверь с индейкой в руках.

– Твоя пижама! – воскликнула она, едва не уронив тарелку.

– Эй, детка, – Джек вскочил, чтобы помочь Роуз. – Ты захватила нож?

Она отмахнулась от него.

– Кого это волнует? У нее же на пижаме Райан Гослинг. О Боже! Мне нужна такая же. Мы должны купить ее как можно скорее.

Вздохнув, Джек повернулся ко мне.

– Где ты купила ее, Делия?

– Мне подарила ее моя подруга Зои, но я попрошу организовать комплект и для вас, Роуз.

Она взволнованно хлопнула в ладоши, а Джек одними губами проговорил «спасибо», когда она вышла за дверь, чтобы через мгновение вернуться с электрическим ножом. Джек встал во главе стола, а Роуз заняла место на противоположном конце.

– Делия, знаю, что это твой первый день благодарения с нами, но нам нравится собираться у стола и обсуждать цели на сегодня, прежде чем разделывать индейку.

– Цели?

– Да. Что ты планируешь съесть сперва, и сколько тарелок еды в тебя влезет?

– Вы лучшая семья, – отозвалась я с явным изумлением в голосе.

– Цели, Делия, – Зак щелкнул пальцами. – Мы слушаем.

– Думаю, нам следует сперва съесть запеканку, там меньше углеводов.

– А тарелки? Сколько ты планируешь съесть?

– Моя цель... три тарелки.

– Слабачка, – отозвался Шеп.

Зак откинулся на спинку стула.

– Я разочарован.

– Что? Это же много.

– Это для детей. В нашей семье принято съедать по меньшей мере пять.

Я перевела взгляд на Зака, сидевшего с хмурым выражением лица.

– Я же говорил тебе не есть утром.

– Теперь я умру, да?

– Возможно, но обещаю сделать твои похороны веселыми.

– Поскольку ты у нас первый раз, мы позволим тебе съесть три. Но в следующий раз ты должна будешь двинуться дальше и приложить все усилия, как и остальные, – шутливо произнес Джек.

– Идет, – рассмеялась я.

Роуз сказала, что ее цель – пять тарелок, Джек решил справиться с шестью, а парни заявили о семи.

– Семь? Как ты вообще собираешься столько съесть?

– Три или четыре сразу, а потом столько же позже, – объяснил Зак.

– А можно не сразу?

– Да, дорогая. Единственное правило – еда должна быть съедена до полуночи. Мы садимся за стол в полдень, таким образом у нас есть двенадцать часов, чтобы справиться с целью, – отозвалась Роуз.

– И вы готовите столько еды?

– Каждый год, – кивнула она.

– Но зачем?

– Это же весело! Зачем отказываться от игры?

– Действительно. Ладно, тогда я ставлю цель в пять тарелок.

Улыбка Джека стала шире.

– Ты умеешь играть в команде, Делия.

Он разрезал индейку, и мы накинулись на нее, нагружая тарелки.

Следующие несколько минут мы просто ели. К моему удивлению, никто не стал быстро запихивать еду с рот. Они ели медленно и аккуратно.

– Итак, как вы познакомились? – спросил Шеп, показав вилкой на меня и Зака.

– В группе анонимных нимфоманов.

– Закари!

Зак рассмеялся.

– Ладно. Я написал ей, думая, что она – мой клиент, а Делия решила, что я – ее брат. В конце концов, мы поняли, в чем дело, но продолжили знакомство.

– Калеб говорил, что вы довольно быстро сблизились, – прокомментировал Шеп.

Это замечание причинило боль, но я решила от него отмахнуться.

– Что я могу сказать. Только вперед, – Зак мне подмигнул.

– А ты часто встречаешься со случайными парнями, которые тебе пишут?

– Эй, – окликнул его Зак, роняя вилку, – не изображай придурка. Иначе я ударю тебя, пусть сегодня день благодарения, мне плевать.

Парни уставились друг на друга, и я увидела, как внутри Зака стал разгораться гнев. Это было уже вторым грубым замечанием, сорвавшемся с губ Шепа за последнюю минуту. Я не знала, чего он добивался, но мне это совершенно точно не нравилось.