Как все началось? Ответ на этот вопрос тоже будет нетривиальным. Всем нам приходилось слышать о том, как в чьей-то жизни вдруг настал тот самый грандиозный, божественно прекрасный и все изменивший момент – обычно он сопровождается рыданиями перед унитазом. Мне тоже всегда хотелось пережить такой момент. Но, увы, я никогда не позволила бы себе публично рыдать где-либо, особенно в общественном туалете. К тому же хорошие девочки, которые проводят жизнь, стараясь всем угодить и быть идеальными, никогда не устраивают сцен.

«Хорошая девочка» – именно так вы назвали бы меня тогда, в юности. Ну, или «любимица училки», «подлиза», «заучка», «зожница». Я была вице-президентом класса, секретарем студенческого совета, капитаном волейбольной команды. Я занималась подготовкой и оформлением выпускного альбома, пела в хоре, меня единственную среди всех выпускников выбрали для поездки на конференцию молодых лидеров. (Бесит, даже когда просто читаешь об этом, правда?) Меня любили педагоги и друзья – группа таких же отличников-перфекционистов, которые собирались после школы, чтобы сделать домашнее задание по математике и подготовиться к экзамену. Мы не прогуливали уроки, не распивали спиртное и не устраивали вечеринки прямо в поле, как другие ребята. Мы посещали все занятия, занимались спортом, после школы с шести до девяти вечера работали – в каком-нибудь киоске с мороженым или на заправке. Иногда даже ходили в кино.

Никто не удивился, когда я получила полную стипендию на обучение в частном университете – все благодаря Энди Мак-Келвею, председателю и СЕО Monster.com. Претендовать на стипендию могли те, кто одновременно обладал предпринимательским талантом и имел финансовые проблемы, и это было прекрасно, потому что, когда растешь в трейлере, радуешься любой помощи. И вот это единственный слабый пункт в моем резюме, изъян в моем совершенном образе.

Место, где я жила.

Каждую минуту своей жизни я проводила так, чтобы компенсировать неприглядный факт: мы жили в трейлере, аналоге прославленного Winnebago – ржавые колеса, все дела. Я проходила пешком долгий путь, лишь бы другие дети из школьного автобуса не узнали о моем доме на колесах (может, секунд пять они и оставались в неведении). Если меня подвозили домой родители друзей, я просила остановиться возле двухэтажного дома ниже по улице. («Можете высадить меня здесь» – звучало двусмысленно, но по сути я никого не обманывала.) Хуже всего бывало зимой, когда замерзали трубы.

Мама отправляла меня вниз, под наш бело-золотой мобильный дом 1977 года выпуска. Я по-пластунски ползла под ним с феном в руках, уворачиваясь от пауков, стараясь не испортить челку и надеясь, что никто из соседских ребят меня не заметит. Вот почему девочки вроде меня стремятся быть идеальными во всем остальном: это единственный способ свести к нулю вероятность того, что и во взрослой жизни придется заниматься чем-то подобным. Желание быть «хорошей девочкой» – не пунктик, это план на жизнь. Если вы ничего плохого не делаете, то с вами ничего плохого никогда не случится.

Этим же объяснялось и то, почему округ Саскуэханна в штате Пенсильвания, где я выросла, был именно таким: его жители, в большинстве своем хорошие люди, не хотели делать что-либо плохое, поэтому не делали практически ничего. Впрочем, у них и возможностей-то было немного. Округ Саскуэханна – прелестное место: пологие холмы, трепещущие на ветру полевые цветы, стога сена, старомодные заборы; но это также место, где можно в лотерее выиграть оружие или явиться в бар, выпив перед этим упаковку пива. На прилавке местной пиццерии вы найдете лист заказов на тыквенные рулеты – в нем все чин чином: имя, номер телефона, желаемое количество рулетов; а на двери местного бара – нацарапанный карандашом список тех, кому запрещено заходить внутрь. Друзья мимоходом машут друг другу через ветровые стекла своих автомобилей, а влюбленные в пятницу вечером устраивают свидания на парковке грузовиков. Запах жареного сыра и бензина непостижимым образом буквально преследует вас, даже если вы просто едете на машине по знакомым до боли грязным улицам, цепляясь замерзшими пальцами за руль и надеясь, что на дорогу не выбежит олень.

Во времена моей юности местное общество столкнулось с еще одной проблемой – наркозависимостью, однако нельзя сказать, что она как-то отразилась на амбициозности жителей, ведь большинство из них и прежде ни к чему и никогда не стремились. Многие люди считают нормальными те обстоятельства, в которых они рождаются и живут, и поэтому обычно не стремятся что-то менять, в отличие от меня, отчаянно желавшей сбежать оттуда. К примеру, отец моего одноклассника отказывался выезжать из округа, а многие даже не видели необходимости в поездках в Нью-Йорк, хотя он и расположен всего в трех часах пути на восток. Но что же двигало мной? Да просто я знала, что находилось за пределами округа. Мои родители переехали в Саскуэханну из Филадельфии, так что я повидала и дорогие особняки с огромными элегантными лестницами, и семьи, привыкшие проводить отпуск на Нантакете [2] , и детей, имеющих отдельную игровую комнату для Nintendo (это меня особенно восхищало). В нашем трейлере мне едва удавалось найти место для сложенного в несколько раз нижнего белья.

Я выросла там, где старые стиральные машины крепят к задней стенке пикапов и где взрослые выходят покурить на улицу в халате, потягивая дешевый алкоголь в компании своих сыновей-подростков. Я страстно желала чего-то большего.

И не ошиблась: желая «большего», я оказалась там, где родилась, – в Филадельфии. Там я нашла свою первую работу в маркетинге. А позже получила желанную должность в рекламном отделе журнала. Счастливая оттого, что достигла желаемого, я намеревалась и впредь делать все как положено. Я беспрекословно следовала правилам. Быстро выполняла все задания. Уважала начальство. Выкладывалась полностью, чтобы быть отличной сотрудницей, так же как до этого была отличной студенткой. «Правильное» поведение являлось единственной гарантией того, что мне, возможно, позволят остаться.

Но однажды, когда я трудилась на своей прекрасной работе, наслаждаясь прекрасной рутиной, буквально посреди прекрасного дня кое-что произошло: настал тот самый момент, после которого меняется вся жизнь, – правда, с одним исключением: я не рыдала рядом с унитазом… я с ним сфотографировалась.

И делать этого точно никогда не стоило.

Тот день начался как любой другой. Я приехала в офис, поработала с документами и отправилась в город встретиться с новым клиентом – занятым человеком с очень плотным графиком, который после продолжительной и тщательной «обработки» согласился наконец выслушать мое предложение. Правда, кое-что показалось мне подозрительным: он назначил мне встречу не в своем офисе, а в сомнительном заведении, каком-то «баре для байкеров у черта на куличках».