Опаснее всего для меня было находиться рядом с ним. После этого я собирала свою жизнь из осколков. Не собираюсь допускать повторения.

Я глубоко вдохнула, досчитала до десяти и только после этого обернулась к нему.

– Ярослав, – произнесла это имя впервые за десять лет, – разве я не ясно дала понять, что не хочу даже находиться рядом с тобой?

Не стала дожидаться ответа. Тут же отвернулась и пошла к выходу, но всё равно успела заметить, как по лицу Логинова промелькнула боль.

Боль?

Глупости, мне просто показалось. Я постаралась тут же выбросить эту мысль из головы. Но по дороге к стоянке такси обернулась. Он по-прежнему стоял в дверях и смотрел мне вслед.

Я открыла заднюю дверь первой попавшейся машины и назвала водителю адрес.

Ярослав смотрел ей вслед. Его девочка изменилась, стала жёстче, упрямее, научилась стоять за себя и давать сдачи. И в этом виноват он.

– Ярослав Игоревич! – оторвал его от мыслей женский голос. Логинов обернулся. К нему спешила симпатичная девушка в форме стюардессы. – Ярослав Игоревич, ваша собака…

Чёрт! Он забыл про Герду! Барановская всегда лишала его возможности мыслить разумно.

Логинов рванул обратно в здание аэропорта.

Его питбулиха летела в багаже. Как он ни пытался убедить сотрудников, что старушка Герда совершенно не опасна для окружающих, взять её в салон ему не разрешили. Надо будет добыть ей справку собаки-поводыря. В её возрасте вредно летать одной в неотапливаемом багажном отсеке.

Ярослав подошёл к клетке. Его верная подруга всё ещё спала. Пришлось сделать укол. Ветеринар обещал, что действия лекарства хватит часов на восемь-девять. И Герда точно не проснётся среди чемоданов на высоте девять тысяч метров.

Рядом с клеткой стояла другая стюардесса.

– Не переживайте, Ярослав Игоревич, мы за ней приглядывали, можем помочь отвезти её домой, – она улыбнулась, явно намекая на продолжение знакомства. К ней уже подошла первая и встала рядом.

– Спасибо вам, девушки, даже не ожидал, что в отечественных авиакомпаниях такой отличный сервис, но дальше я справлюсь сам.

Ещё сутки назад Логинов отреагировал бы на такое неприкрытое предложение. Они бы обменялись номерами или сразу поехали б к нему, провели весёлый вечер, а может, и ночь. Но сейчас это стало неинтересным.

Случайная встреча в аэропорту показала, что все эти десять лет он жил во сне. И только теперь проснулся. И он не хочет обратно в тот сон, в свой прозрачный саркофаг. К жене, которая исходила ядом, словно серой, и даже дыша рядом с ней, Ярослав чувствовал, что живёт в аду.

Хватит с него! С прежней жизнью покончено. Ему нужен глоток свежего воздуха. Ему нужна Сашка!

Девушки сникли, но первая тут же нашлась:

– Ярослав Игоревич, а можно автограф? – она протянула записную книжку.

Логинов оставил девушкам наилучшие пожелания, забрал чемоданы и не спеша покатил клетку со спящей собакой к выходу. Барановская уже уехала, нет смысла её догонять.

Завоевать её снова будет непросто, но он не привык отступать перед трудностями. Что-нибудь придумает.

Вообще, была у него одна мысль. Он собирался устроить Сашке длительную осаду. Любая крепость рано или поздно сдастся, нужно только проявить терпение. А с этим у Ярослава не было никаких проблем – он терпел целых десять лет. Что ему ещё каких-то жалких несколько недель или даже месяцев?

Было около пяти часов утра. Отец наверняка спал. Поэтому я решила сначала заехать домой. Нашла оставленный мамой ключ и открыла дверь.

Прежде чем войти, замерла на пороге, вдыхая родной и почти забытый запах. Я не была здесь десять лет. Мимо меня с требовательным «мрр-мяу» прошмыгнул огромный полосатый котище.

– Кис-кис, ты куда? – я бросилась за котом, который направился прямо в кухню и по-хозяйски сунул нос в стоявшую на полу миску. – Что за наглость? Это же не твоё! Или твоё?

«Мрр», – не найдя в миске ничего интересного, котище вернулся ко мне и начал тереться о мои ноги, громко урча.

– Мурлыка? Это ты?

– Мрр, – подтвердила зверюга.

– Ох, ничего себе, ты вымахал, – я присела на корточки, чтобы погладить котёнка, которого когда-то нашла в парке. – Ты стал настоящим красавцем. Причём огромным.

Нашла в холодильнике кошачий корм и положила ему в миску. Мурик тут же забыл обо мне, увлечённо чавкая консервами.

– Настоящий мужик вырос: сначала завтрак, девушки – потом, – с умилением смотрела, как он ест. Каким же большим он стал, а ведь когда-то помещался у меня в ладонях.