Девушку я нахожу в одной просторной домашней футболке, занимающейся самобичеванием. И на мгновенье сам себе кажусь придурковатым романтиком. Я тут с кофе, а она бьется в истерике, что полная идиотка. Но как только вижу ее взгляд, понимаю: девушка мне рада. Пытается это скрыть, но не выходит. И внутри против воли как-то теплеет. Блядь, что со мной вообще происходит? Ладно, Жуков, расслабься. Просто насладись моментом, а со всякой херней будем потом разбираться. Тем более что белья на Соне нет, и этот факт накрывает уже совсем по-другому.

Не знаю, сколько времени проходит, когда мы наконец добираемся до кухни. Кофе остыл, но все равно ложится прямо на душу. Соня, натянув свое платьишко, которое только еще больше распаляет мое воображение, начинает суетливо разбирать принесенные продукты. На меня старается не смотреть, ну в принципе я могу ее понять. Смущается. Хотя после того, что было… Смущаться там уже нечего. Хотя… Я столько всего еще планирую с ней попробовать. Вот только поесть не помешает.

— У меня не очень с едой, — произносит девушка все так же смущенно.

— Я заметил, — киваю ей.

— Просто для себя не хочется ничего готовить…

— Сонь, не надо передо мной оправдываться, — перебиваю ее, — ты можешь жить так, как тебе удобно.

Она смотрит с удивлением, но кивает. Отвернувшись, начинает готовить яичницу. Я наблюдаю за ней, наслаждаясь тонкой талией, длинными ногами и шикарной задницей. Простое платье отлично подчеркивает формы. Все-таки отворачиваюсь, беря свой стаканчик с кофе. И автоматически упираюсь взглядом в букет. Судя по всему, его подарили недавно. Не сама же Соня купила себе цветы? Задохлик из Тюмени? Пытался вымолить прощение?

Я морщусь, вспоминая его вчерашние пьяные потуги. Нашел, кого шлюхой обозвать, блядь. И тут же сам удивляюсь этой мысли. Вот так день контрастов, да, Жуков? Еще недавно ты считал, что на Васнецовой клейма негде ставить, что она разводит мужиков на бабло, что украла твои деньги… А после одного охуенного траха готов кардинально мнение поменять?

И все-таки, от кого цветы?

— Вот, — Соня, повернувшись, ловит мой хмурый взгляд и сразу теряется, нервно сглатывая.

Отчетливо вижу, как она застывает статуей с тарелками в руках и смотрит на меня, ожидая, чего угодно. Блядь, а я ведь реально в ее голове, наверное, способен на любую выходку. Поиздевался-то я над девушкой знатно… И снова маячком в голове мигает мысль: а если я был не прав по отношению к ней?

— Что-то не так? — осторожно спрашивает Соня, по-прежнему не двигаясь.

А я думаю: ну что я ей, муж или властный любовник какой? Да, мы оказались в одной постели, но это ничего не значит. Вот вообще. Она все та же Соня Васнецова, я Антон Жуков. И то, что между нами сейчас… Ну оно должно было рано или поздно случиться. А выяснять отношения, тыкать в лицо сраными ромашками — это уже вообще ребячество какое-то. Может, мне еще поделиться, сколько я баб трахнул, пока мы не виделись? И тут же мысленно усмехаюсь: нечем делиться, жирный ноль у меня.

— Все нормально, — все же улыбаюсь девушке, — давай сюда свою яичницу. И себя заодно.

Она краснеет, усаживаясь рядом, касается меня коленками и тут же их убирает. Я притягиваю ее ноги под столом.

— Сонь, — зову, заставляя девушку посмотреть на себя, — перестань шарахаться. Расслабься. Мы уже занимались сексом. И займемся еще.

Я глажу ее ногу, поднимаюсь пальцами выше, залезая под подол платья, и Соня расширяет глаза, глядя на меня, руками цепляясь за край стола. Дыхание ее сбивается, и я с легким сожалением думаю, что поесть снова не удастся.

— Раздвинь ноги шире, — говорю тихо, но уверенно, и она послушно разводит их в стороны, увеличивая мое возбуждение.

Глажу ее между ног через тонкую ткань трусиков, наблюдая, как тяжело вздымается при дыхании грудь девушки, как глаза подергивает блеск возбуждения. Чувствую, как подрагивают ее ноги, и уже предвкушаю, как Соня будет стонать, когда я нагну ее над кухонным столом и жестко оттрахаю… И тут звонит мой телефон. Мне-то плевать, но девушка, дернувшись, вскакивает и глупо мечется по кухне, пряча глаза. Я усмехаюсь.

— Сонь, это всего лишь телефон, — говорю ей, — садись, ешь.

Поднявшись, иду в комнату, телефон валяется на полу, а звонит Женька.

— Да, дочь, привет, — говорю ей, — что-то случилось?

— Нет, — голос звучит неуверенно. — Просто хотела узнать, все ли у тебя в порядке? Мы с мамой беспокоимся.

— Она все еще у нас? — хмыкаю, не удержавшись. После паузы Женька отвечает:

— Да. Ты против?

Вообще, да. Но сейчас мне плевать. Сейчас из всех созданий женского пола меня волнует только одно — то, что сидит на кухне.