Открытие профессора Фула

Аннотация

Доктор технических наук А. Е. КОБРИНСКИЙ ОТКРЫТИЕ ПРОФЕССОРА ФУЛА Начинающие авторы нередко задумываются над тем, как писать научно-фантастический рассказ. Опыт читателя популярных журналов позволяет мне сформулировать ряд рекомендаций на этот счет и даже привести образчик такого рассказа. 1. Наиболее важной проблемой, на мой взгляд, является терминологическая. Правильно подобранные и придуманные термины - половина дела. При этом можно использовать англо-русский, франко-русский и другие словари. Откройте словарь на любой странице и прочитайте первое слово, которое бросится вам в глаза. Его можно использовать как мужское или женское имя, название нового прибора, состава, сплава, машины. 2. Некоторые термины расшифровывайте в примечаниях. Это способствует установлению контакта с читателем. Вы как бы подчеркиваете этим свою уверенность в том, что читатель понимает все остальные термины, а читатель, разбирая эти сноски, должен делать вид, будто хочет запомнить всю вашу тарабарщину, чтобы пересказать ее своим знакомым. 3. Определенное значение имеет и выбор тематики. Наилучшей является космическая тема. Космические просторы настолько велики, что в их пределах может разместиться любое наперед заданное количество научно-фантастических рассказов. Но и другие темы не хуже. Например, кибернетические, хотя они уже порядочно избиты. Мешать космическое с кибернетическим, как это иногда делают, - дурной тон. 4. Не бойтесь строить рассказ на самых невероятных гипотезах. Откуда их взять? Для этого достаточно по мере своих сил исказить один или несколько знакомых вам физических, химических или других законов, например, закон всемирного тяготения, законы термодинамики или, на худой конец. закон об охране авторского права. В последнем случае широко пользуйтесь патентной библиотекой Комитета по делам изобретений и открытий. 5. Описание технических деталей надо обильно сдабривать мелкими бытовыми подробностями и любовными увлечениями героев. Это придает рассказу интимность. А главное, смелость и еще раз смелость, Вот нехитрый пример такого рассказа. Бифокальный глобоид, вращаясь под воздействием интерференционного потока, глухо гудел. Триггеры пробегали по стохастическим коммуникациям узлов долговременной памяти биологических блоков. У двух вертикальных металлических шкафов рефлексных устройств стояли Ай Кэн и Хи Маст. Второй день они пытались понять причины выхода из строя рефлекторных элементов, управляющих плавностью речи автомата Ирапожис 33-к-бис1. Ай Кэн утверждал, что причина возникновения заикательного рефлекса заключена в слишком большом эксайтинге квазиподкорковых ячеек блока разума. Вчера они провели целый день, периодически подавая в цепи питания белковые растворы нового изотопа карамболина и пытаясь таким образом снизить избыточную проприорецепторную перегрузку искусственного и, в недалеком будущем, полноценного мозга. Однако болезнь автомата прогрессировала. Час от часу его речь становилась все менее внятной: энтропийный декремент возрастал... И как это обычно бывает, заболевание произошло в самый неподходящий момент. Три дня тому назад профессор Фул, научный руководитель института, закончил теоретическое исследование по теме, связанной с прямым преобразованием информации в энергию. Согласно его оригинальной теории, количество генерируемой энергии должно находиться во взаимно-однозначном соответствии со смысловым содержанием информации. Прогрессирующее заикание автомата могло существенно снизить то предполагаемое значение коэффициента полезного действия, которое вытекало из информационно-энергетической гипотезы Фула. Вот почему его любимые ученики были срочно направлены для диагностических исследований в экспериментальный отдел, где функционировал Ирапожис. Два молодых ученых составляли идеальную кибернетическую пару. Ай Кэн, кандидат физико-филологических наук, недавно с блеском защитил диссертацию на тему "Методы создания фонетических автоматов, говорящих с прованским акцентом". Хи Маст работал в смежной области, успешно занимаясь логическими вопросами тренировки полуполноценных искусственных живых органов. Его работы, связанные с выработкой безусловно-хватательных рефлексов биорук, были тепло встречены общественностью института, и ему была единогласно присвоена ученая степень кандидата психолого-технических наук. Хи Маст, высокий широкоплечий юноша со значком мастера спорта на выпуклой груди пиджака, невнимательно слушал остроумные доводы Ай Кэна, вглядываясь в перегородку, из-за которой несся ровный шум монохроматической частоты. Источником шума являлся новый оригинальный вентиляционный прибор-стимулятор, предназначенный для подачи стимуляционной смеси в нервную сеть автомата. Прибор был разработан группой молодых математиков и действовал превосходно. Скорость речи автомата увеличилась вдвое и продолжала возрастать. Авторы стимулятора сидели вокруг стола и, жуя бутерброды, в уме умножали 256 на З13, определяя асимптотические возможности автомата. Одновременно им предстояло решить сложный технический вопрос. Дело в том, что в соответствии с разработанной математиками блок-схемой включающее устройство стимулятора помещалось на лопасти вентилятора. Это остроумное решение позволяло осуществить положительную обратную связь между темпом выдачи информации и количеством стимуляционной смеси. Десять минут тому назад Хи Маст попросил их выключить на минуту стимулятор, но для этого надо было нажать кнопку на лопасти вентилятора, делающего уже около 12 тыс. оборотов в минуту. Механик Воркер, который монтировал стимулятор, в свое время предупреждал их, что пустить прибор будет легче, чем остановить его, но они как-то не обратили внимания на его слова. Сейчас этот вопрос возник совершенно неожиданно и стал перерастать в проблему, так как Хи Маст был уверен, что именно сверхэффективное воздействие стимулятора является источником прогрессирующего заикания и может вызвать морфологические изменения и расстройства нервной сети автомата. Внезапно дверь распахнулась, и в лабораторию вбежало или, точнее, впорхнуло прелестное существо. Это была Вумен, молодой врач-педиатр из лаборатории искусственного скрещивания автоматов. Ее появление в институте год тому назад внесло смятение в ряды мужчин. Страсти немного улеглись, когда выяснилось, что Вумен серьезно и глубоко увлечена изучением искусственных наследственных признаков и цветомузыкальным оформлением готового платья. - Мальчики, почему же мы не идем обедать? - капризно спросила Вумен. - Но ты ведь знаешь, что Ирапожис тяжело заболел и что мы уже два дня сидим около него, отлучаясь только в случае самой крайней надобности! - угрюмо ответил Хи Маст. - И за эти два дня вы ни разу не поговорили с Фулом? - Конечно, нет! Ведь он бывает в институте только по четным понедельникам и нечетным четвергам! - сказал Ай Кэн. - Эх! Ничего-то вы не знаете! Он сейчас здесь! В кабинете директора обсуждается программа заседания ученого совета, которое должно было состояться два месяца тому назад. Идите скорее, и вы его еще застанете! Ай Кэн и Хи Мест кинулись к лифту. * * * Около лифта в покойном кресле сидела лифтерша тетушка Мазер. Облокотившись о стол, на котором лежал журнал учета прихода и ухода сотрудников, стоял ее племянник, девятилетний Бой, и листал книгу. - Что ты читаешь? - заинтересовался Ай Кэн, вызвав лифт. - "Генетическую бионику", - флегматично ответил Бой, переворачивая страницу. - Ну и как? - рассеянно спросил Ай Кэн. - Занятно. Только никак не разберу, что это за хромосомы и гены в клетках нашего тела. - Хромосомы - это вроде тончайших ниточек, а гены - узелки на этих ниточках. И от того, как и где располагаются эти узелки, зависит цвет твоих глаз, и курносая форма твоего носа, который ты всегда суешь куда не надо, и конопушки на твоем лице. (Ай Кэн не писал научно-фантастических рассказов и пытался разговаривать с детьми понятным им языком.) - Ясно! Теперь я могу вернуть долг и взяться за дело! - весело воскликнул Бой. - Какой долг? Какое дело? - насторожился Ай Кэн. - Дядя Воркер научил меня работать паяльником, и уже я напаял много нейронов. Теперь я их смешаю и подброшу вверх. Они упадут на эту фанерку, я спаяю их концы в полном беспорядке, попрошу Ирапожиса прочитать, что получилось, и... Напоминание об Ирапожисе и открытая кабина лифта заставили Ай Кэна прервать содержательную беседу. Он только успел сказать Бою: "Детка, ты не оригинален", - но уже не услышал, как Бой буркнул в ответ: "А кто из вас оригинален?" Заседание в кабинете директора шло третий час. Обсуждался проект "Комплекс разведения сверхполноценных искусственных коллективов". Проект был завизирован всеми ответственными лицами, кроме главного бухгалтера фирмы. Он требовал, чтобы в проекте были указаны естественные лица - материально ответственные за деятельность искусственных коллективов. Он не хотел иметь дело с искусственно созданными лицами, считая, что с них будут "взятки гладки", и не шел ни на какие уступки. Присутствующие явно обрадовались, когда заседание было прервано приходом Ай Кэна и Хи Маста. Но болезнь Ирапожиса озадачила всех. Приближался конец года - время отчетов. А Ирапожис был непременным соавтором отчетов большинства лабораторий. В кабинете воцарилось тягостное молчание. Кто-то должен был найти выход из тупика. Все взоры с надеждой обратились на Фула. И не напрасно. Он снял очки, посмотрел на стоящие в углу часы и предложил... обменяться мнениями. Первым, как всегда, взял слово старший научный сотрудник лаборатории чистого разума. В этой лаборатории были собраны самые сильные математики института, их побаивался даже сам Фул. - Нетрудно видеть, - начал представитель чистого разума, - что общее решение поставленной сейчас проблемы может быть найдено путем гомологического анализа бихевиористических уравнений автомата. Я сейчас попробую показать, как выглядит общий подход к этой проблеме. Он встал, подошел к доске и провел посередине ее вертикальную черту. - Слева я буду писать формулы для математиков, а справа - упрощенные соотношения, понятные другим людям. На замечание председательствующего о том, что здесь больше нет математиков, он ответил, что все равно будет так писать, чтобы его не обвинили в некорректности, и приступил к делу. Он заполнил формулами левую часть доски, затем, загораживая спиной написанное, быстро стер выкладки тряпкой и перешел на правую сторону доски; здесь вся процедура повторилась, и он снова перешел налево. Таким образом, участникам совещания была все время видна только чистая половина доски и спина сотрудника чистого разума. После того, как он рокировался таким образом в шестой раз, стало ясно, что чистый разум вышел на периодический режим. Тогда слово взял заведующий лабораторией технической физиологии. - Я позволю себе надеяться, что, может быть, есть и другой выход, основанный на использовании метода заблуждений и ошибок. Всем ясно, что функциональные нарушения Ирапожиса произошли в результате воздействия детерминированных помех. Мы попробуем создать искусственный генератор помех, выход которого будем поочередно подключать к отдельным блокам Ирапожиса. Меняя уровень и знак сигнала помехи, будем добиваться, чтобы дополнительная искусственная помеха компенсировала естественные, циркулирующие в блоках, Мое предложение базируется на значительном опыте лаборатории. Это выступление очень понравилось присутствующим, и заведующему лабораторией технической физиологии было предложено составить заявку на оборудование и деньги, а также новое штатное расписание. Вновь наступило тягостное молчание. И тут председательствующий допустил оплошность. Он не заметил, как встал с места представитель лаборатории психологии автоматов. Было хорошо известно, что если ему удавалось взять слово, то он обычно не знал, что с ним делать, и обсуждение затягивал на долгие часы. В этот раз он сказал, что рассчитывает на сознательность автомата и думает, что лаборатория психологии в течение двух-трех месяцев сумеет подготовить текст беседы с Ирапожисом. И поскольку индивидуальное различие в поведении различных особей одного и того же семейства не превосходит границ индивидуальной изменчивости, то он уверен в успехе. Психолога остановила вошедшая секретарша, которая сказала, что его зовут в лабораторию. Опять все взоры обратились на Фула. Он должен был внести предложение и спасти институт. Уверенность в гениальности Фула была коллективным условным рефлексом сотрудников, Фул помедлил с минуту, как бы выбирая, какое из теснящихся в его мозгу решений целесообразно внести сначала, а затем сказал, что самое рациональное это пойти навестить больного. Ученые обрадованно зашумели. Раздались голоса: "Здорово!", "Правильно!" Все двинулись вниз. В опустевшем кабинете остался только сотрудник чистого разума, продолжавший периодическое движение около доски с частотой около одного герца. * * * Плотная толпа ученых, возглавляемая Фулом, подошла к полуоткрытой двери экспериментального отдела. Вдруг Фул остановился. - Прислушайтесь, друзья мои, - прошептал он. Все замерли. Из-за двери раздавался бодрый гул бифокального глобоида и приятный голос Ирапожиса, разговаривающего с Боем. Раньше всех встрепенулся Ай Кэн. Он вспомнил неоконченную беседу около лифта и смутные подозрения, возникшие у него еще тогда. В молчании ученые окружили мальчика Боя, который сидел на низкой табуретке, держа на коленях "Генетическую бионику". - Что ты здесь делаешь? - спросил Ай Кэн. - Читаю, - резонно ответил Бой. Пока Ай Кэн обдумывал текст следующего вопроса, в беседу вступил сам Фул. Обладая большим стажем преподавательской работы, он начал разговор с Боем, используя наводящие вопросы. - Мальчик, когда ты вошел сюда, не заметил ли ты чего-нибудь странного в поведении Ирапожиса? - Нет, не заметил! - А для чего ты сюда пришел? - Мне нужно было отдать долг Ирапожису! - Какой долг? - Я брал у него взаймы кое-какие детали, чтобы сделать нейроны и хромосомы с генами. Но, поговорив с дядей Кэном, я решил, что хромосомы мне не нужны. Никто из присутствующих ничего не понял. Мальчик был явно бестолковым. За дело взялся мастер спорта Хи Маст. - Ты пробовал разговаривать с Ирапожисом? - Я поставил детали на место и спросил: "Все в порядке, старина?" Он скороговоркой сказал, что все в порядке, и попросил выключить вентилятор. Все невольно посмотрели на руки Боя, чтобы сосчитать число оторванных вентилятором пальцев. К своему удивлению, они увидели обычные руки девятилетнего шалопая, покрытые в несколько слоев чернилами и ссадинами. И тогда Фул задал вопрос первостепенной важности: - Мальчик, как ты остановил Ирапожиса? Как ты заставил искусственное живое существо выполнить твое желание? Десятки глаз вперились в глупого мальчика Боя, надеясь, что он хотя бы на этот вопрос сумеет дать вразумительный ответ. - Я выключил рубильник, - ответил Бой. - Какой рубильник? В нашей блок-схеме не было никакого рубильника! завопила хором стайка юных математиков. - Постойте, друзья! - привычным жестом остановил их Фул. - Я добьюсь от этого мальчика правды. - Обращаясь к Бою, он спросил: - Мальчик, ты можешь показать нам рубильник? - Могу, - ответил Бой и ткнул пальцем в угол комнаты. В этом углу на уровне глаз нормального человека к стене была приделана какая-то ручка, которую раньше никто не замечал. - Откуда она здесь взялась? - грозно спросил Фул. - Не она, а он, рубильник, - непочтительно поправил Фула Бой. - Его установил дядя Воркер. Он сказал, что когда-нибудь Ирапожиса все равно надо будет выключить и тогда пригодится рубильник. Мысль дяди Воркера была присутствующим более понятна, чем мысли глупого мальчика Боя, хотя полной ясности все еще не было. Гениальная способность Фула к обобщениям была известна всем. В этот момент она проявилась с особой силой. - Скажи, мальчик, а если к этому рубильнику присоединить два существа, как Ирапожис, можно их было бы остановить одним рубильником? Не волнуйся и подумай как следует перед ответом. Но мальчик, не задумываясь, ответил: - Можно! - Допустим! А если к рубильнику присоединить три полноценных искусственных существа, можно их будет останавливать? Думай, мальчик, думай! Мальчик ответил без запинки: - Можно! - Стойте, друзья! Теперь уже последний вопрос. Скажи, Ирапожис! Правильно ли отвечал мальчик на все наши вопросы, независимо от того, понимали мы его ответы или нет? - Правильно, - угрюмо ответил Ирапожис. И в эту минуту Фул сделал свое великое открытие. - Дорогие друзья, - торжественно начал он, - мы все хорошо знаем, что нас пугало при разработке проекта разведения коллективов полноценных искусственных живых существ. Мы боялись, что такие коллективы, самоусовершенствуясь, саморазвиваясь, самоорганизуясь и саморазмножаясь, захватят ведущее положение в институте, в фирме, затем в стране и во всем мире. Но что выход из этого критического положения будет найден, мы не сомневались, нас не сумели остановить скептики и прозаики! Мы были уверены, что сумеем сначала создать коллектив Ирапожисов, а затем так или иначе обезвредить его. (В этом состоял творческий метод Фула. Он умело создавал трудности, а затем мобилизовывал коллектив на их преодоление.) Последние полгода я искал способ обуздать наше творение. И сегодня я такой способ нашел. (У Фула на лбу выступила испарина вдохновения.) Дорогие друзья, - торжественно продолжал Фул. - Я предлагаю в проект коллектива разумных сверхполноценных искусственных живых существ внести общий рубильник, которым по желанию можно будет прекращать их деятельность. Восторг присутствующих не поддавался описанию. Вумен с обожанием смотрела на Фула (вскоре она его все-таки женила на себе). Стайка юных математиков всхлипывала от восторга, хотя техническая сторона решения проблемы им еще не была понятна до конца. Кто-то из ученых под завистливые вздохи коллег предложил назвать общий рубильник коллективным рубильником. Появившийся в этот момент сотрудник лаборатории чистого разума сказал, что они в лаборатории давно уже замечали в своих уравнениях один общий член, но не знали, что другие люди называют его общим рубильником. Если они захотят, то могут прийти и показать сотрудникам лаборатории чистого разума настоящий рубильник. Он уверен, что это поможет другим людям избежать хотя бы самых простых ошибок. По предложению Ай Кэна все пошли обратно в кабинет директора, захватив по дороге главного бухгалтера и хором объясняя ему суть дела. Фула несли на руках. Вумен держала его за руку... Институт выходил на столбовую дорогу к процветанию... Позволю себе сделать два заключительных замечания. Как видите, научно-фантастический рассказ должен быть фантастичен с начала до конца. В нем все должно выглядеть как чистая правда, а в действительности все должно быть полной неправдой. И второе. Обратите внимание на то, что в нашем рассказе ни слова не сказано о том, как Ирапожис слушал вопросы, как он понимал их, откуда брались ответы. Так всегда следует писать научно-фантастические рассказы. В них не должно быть никаких элементов науки. Если у вас, автора, будут спрашивать, где хотя бы самый маленький научный намек на то, как действует все, о чем вы пишете, говорите, что ответу на этот вопрос будут посвящены ваши следующие научно-фантастические произведения. 1 Ирапожис - искусственное разумное полноценное живое существо.