Она взяла большой нож, которым резала пирог на кусочки, протянула мне.

— проверь остроту.

Нож был острым, я вернул ей. Девушка не жалея рубанула себя по левой руке. На коже не осталось и следа. Мне показалось, мелькнуло, жёлтое свечение, во время соприкосновения лезвия с рукой. Она умеет использовать ци?

— если правильно развивать тело, то оно само способно противостоять удару. Конечно, не всем, режущее воздействие причинит вред, но намного меньше, чем нетренированному человеку.

— впечатляет.

— тебе надо быть готовым терпеть боль, всем естеством стремиться стать совершеннее, тогда будут результаты. Меня отец начал учить с семи лет. Сам от тренировался всю жизнь.

— я понял. У меня есть мотивация стать самым лучшим. Хина, не знаешь может кто-то комнату сдаёт, где-то недалеко? — Вставая из-за стола, спросил я.

— знаю. Тётя Лира сдаёт, на соседней улице, пять минут пешком идти. Эван, ты один жить собираешься? Извини, а где твои родители?

— там сложная история получилась, я тебе потом как-то расскажу. Я могу завтра с утра прийти на тренировку?

— конечно, завтра в восемь. Тебя устроит?

— да, вполне. Объясни, где тётю Лиру искать.

Мы распрощались и я пошёл искать жильё. Перейдя улицу, прошёлся до первого перекрёстка, свернул и вышел на нужную мне улочку. Дома тут были старые, но за ними следили и было почище, чем на улице с банукаем. Гуляли пожилые люди, тут и там бегали дети, спешили по своим делам взрослые. Заметил компанию пацанов лет по двенадцать, которое на углу с подворотней кидала ножики в землю. На вид, типичные раздолбаи с бандитскими наклонностями.

Нужный мне дом выделялся на фоне остальных, первый этаж, как везде, каменный, а выше деревянный каркас заполненный глинной с соломой, поштукатуренный и покрашенный бледно желтой краской. Красивая крыша, покрытая камышом. На окнах симпатичные, кованные подставки для цветов.

Рядом с дверью стояла кованная лавочка, на которой сидела старушка, по описанию Хины, это и была тётя Лира. Не высокая, полненькая женщина, с седыми волосами, уложенными в аккуратную причёску.

— добрый вечер. Тётя Лира? Меня зовут Эван. Я от Хины, она сказала, что вы сдаёте комнату.

— добрый, молодой человек. Чем же ты так Хине не угодил, что она тебя сюда отправила?

— а что не так? — Я насторожился.

— как говорят соседи, нехорошее место. Как умер мой дед, так всё и началось. Шорохи по всему дому, вещи пропадают, стучит кто-то в стенах, ночью страшно, спасу нет.

— хм, а вы бы магов позвали.

— звала уж два раза. Только деньги взяли и ничего не сделали. Один только стену испортил, кнутом огненным перечертил два раза. Зачем, спрашивается? И продать дом не могу, никто не хочет в нём жить.

— что так страшно?

— не могу уже. Живу на улице перед домом. А когда зима придёт, что делать буду?

— а я не боюсь. Сдадите комнату? — Мысли, кто это буянит у меня были.

— живи так, может быть вдвоём не так страшно будет. — Махнула она рукой, совершенно не веря в сказанное. — Всё равно убежишь завтра от сюда. Не ты первый.

Мелькнула у меня мысль по дешёвке выкупить этот дом у старушки, но отбросил, не хорошо наживаться на чужом горе. Пойдём посмотрим, кто это так безобразничает, я вошёл в дом вслед за тётей.

На первом этаже было не прибрано, пыльно, вещи валялись, паутина болталась в углах, клубки шерсти катались по полу. На кухне бардак был похлеще, хоть не воняло, остальное поправимо.

— ты не смотри, что грязно, я убиралась вначале, но на утро опять пыль, паутина, как будто развешивает кто-то специально. Я и перестала.

Я почувствовал взгляд в спину. Обернулся, в проходе стоял домовой, но неправильный, страшный. Волосы длинные, немытые, нечёсаные, торчат грязными сосульками в стороны. Борода торчком. Голый по пояс. Штаны оторванные по колено и грязные, как будто полы ими мыли, а потом одели. Глаза горят красными угольками, уставился на меня, смотрит ненавидяще. На голове, какая-то шишка чёрная торчит, как желе, время от времени, дёргается и переливается. Вот это я нашёл себе комнату на постой.

Периферийным зрением увидел, как тётя Лира за сердце схватилась и бочком к стенке попятилась. Угу, не видит, но чувствует источник страха.

— пой-дём… Эван, на улицу. — Заикаясь сказал женщина.

— вы идите тётя Лира. Я осмотрюсь. Можно?

Она только судорожно кивнула и выскочила в другой проход, через секунды три я услышал, как захлопнулась входная дверь.

— и кто ты такой? — Спросил я, напитывая тело духовной энергией.

— больно! беги! — Прогудел домовой и метнулся по стене в сторону печки.