– Этого мы, черт побери, не можем тебе сказать. – Он сразу пожалел о своем резком тоне и попытался как-то смягчить впечатление: – Расследование же только началось, мы не имеем права ничего разглашать. Ты же слышала, что сказала Луиса. Только базовые факты, не больше.

Он покосился на Линн, которая, как ребенок, надув от обиды губы, смотрела в окно.

Рикард свернул с улицы Лонгхольмсгатан и подъехал поближе к метро «Хурнстулль», чтобы выпустить ее.

– Тогда созвонимся, после того как ты разберешься с компьютером.

Линн коротко кивнула и быстро вышла из полицейской машины. Ей хотелось на свежий воздух. И на доску. На душе было тяжело. Не только потому, что речь шла об убийстве. Но еще и потому, что она проявила интерес к ходу расследования, а получила по носу от того, с кем совсем не просила сотрудничать. Впрочем, хоть она и согласилась помогать, ей совсем не обязательно проводить с ними много времени. Рикард вполне приличный, да и Эрик сделал попытку показать себя с лучшей стороны. У него есть хоть какие-то взгляды. Это уже хорошо. Даже лучше, чем люди, у которых вообще нет никаких взглядов ни на что. И пока что они не проявили себя неонацистами. Но даже если оба они кажутся вполне нормальными – для полицейских, – это не значит, что они обязаны стать друзьями на всю жизнь. Она согласилась только потому, что ее попросила тетя. А не для того, чтобы заводить друзей со взглядами, которые ей не близки.

Рикард и Эрик смотрели ей вслед, когда она сделала широкий разворот на доске и скрылась за углом. А они поехали дальше, направляясь в сторону университета.

Линн была довольна. Гораздо приятнее катиться на доске через район Танто, чем ехать на метро от станции «Хурнстулль» до станции «Цинкенсдамм», хотя путь и шел вверх всю дорогу до ее дома. Она предпочитала парить над асфальтом, чем вдыхать асбест под землей.

Да и в мыслях надо бы навести порядок.

Этот день стал поворотным в ее жизни. Ни в какой самой необузданной фантазии она не могла предвидеть ничего подобного.

Теперь она не только работает в стокгольмской полиции как фрилансер, что само по себе уже оксюморон. Мало того, ей поручено влезть в компьютер как хакеру, чтобы помочь полиции в охоте за убийцей женщины. Все это, мягко говоря, находится довольно далеко от того, что обычно занимало ее будни, – как от тестирования компьютерных программ, так и от преподавания сонным студентам в Королевском техническом институте. Даже если очень напрячься, невозможно было утверждать, что сотрудничество с полицией напоминало о тех задачах, которые она выполняла для антифашистов. Разве что только в том смысле – это если принять ее собственное определение, – что в обоих случаях она охотилась за преступниками.

Тем не менее ей пришлось признаться самой себе, что ее предубеждение и подозрительность по отношению к полиции слегка поколебались. Невозможно было закрывать глаза на то, что и Рикард, и Эрик производили впечатление нормальных, даже хороших людей. Особенно Рикард. Он обладал спокойствием, которое вызывало доверие, и она сумела это оценить. С другой стороны, она не собиралась подчиняться им во всем. Она сделает то, что обещала. Ни больше ни меньше. Ни в каких новых друзьях она не нуждалась.

Она осмотрелась в своей тесной однокомнатной квартире, контракт на которую ей помог получить КТИ. До этого она годами снимала жилье из вторых рук. В объявлении на сдачу комнаты в аренду ее описали бы как хорошо спланированную. На самом деле квартирка была крошечной и была похожа на классическую студенческую комнату. Что в общем-то совпадало с ее представлением о самой себе. Конечно, аспирантскую должность вполне можно было бы считать в какой-то степени работой. Но эта работа была очень близка тем исследованиям, которые она начала еще студенткой. А помимо этого, она вела примерно такой же образ жизни, как и большинство студентов, которым она преподавала, хотя они были намного моложе: никакой обязанности приходить в 9:00 и уходить в 17:00, никакого постоянного мужчины-сожителя и никаких детей. Она ценила свободу в той жизни, которую вела. Она была сама себе начальником – это было сознательным выбором, совпадавшим с ее взглядами на жизнь. Эти взгляды мало изменились после подросткового возраста. Но теперь она сидела за обшарпанным кухонным столом с компьютером Анны и собственным ноутбуком перед собой. И с задачей, поставленной полицией. Она выпила глоток чая из корней солодки и сформулировала задание самой себе: сделать все, чтобы с другими женщинами не случилось того, что произошло с Анной.

Она подключила ноутбук Анны к сети и приготовилась к разгадыванию пароля. Пока на экране мелькала стартовая программа, она рассматривала компьютер. Он вполне мог бы быть обычным, студенческим, если бы не веб-камера, встроенная в верхнюю панель. Она знала эту модель, оснащенную прекрасным цейсовским объективом с возможностью дистанционного управления записью и изменением фокусного расстояния. Скорее всего, на компьютере был и мощный видеоредактор, возможно, Adobe Premiere Pro или что-то подобное. Это была машинка, которая стоила намного выше среднего. Ничего такого, что можно купить по ошибке, случайно. Это было куплено кем-то, кто собирался пользоваться камерой.

Кем-то, кто собирался снимать фильмы.

Анна.

Она подумала. Было ли в квартире, где произошло убийство, что-то такое, что тоже на это указывало? Она должна спросить Рикарда. Не нужно обладать чересчур богатой фантазией, чтобы сообразить, для чего нужна такая камера и какова была цель таких съемок. Она была убеждена, что, по крайней мере, Эрик тоже думал в этом направлении. Анна была звездой экрана. Для себя самой. Конечно, это могло быть что-то вполне невинное. Хорошие снимки и видеоклипы для социальных медиа, о моде, например. Или что-нибудь связанное с ее учебой. Но крайне редко обычные веб-сайты требуют такого высокого качества снимков, которые давала эта камера. Либо такие файлы вообще не принимали, потому что они требовали слишком много места на сервере.