Лукомцев поднял глаза: над деревней крутым виражом шел двухфюзеляжный "фокке-вульф".

– Не ваша ли комфортабельная машина, товарищ полковник, привлекла внимание этой "рамы"?

Глаза лейтенанта в зеркальце смеялись, но, как только Лукомцев обернулся к нему, лицо того мгновенно приняло строго официальное выражение.

– А вот и майор!
– воскликнул Палкин, выбрасывая недокуренную папиросу.

На обочине дороги, между броневиком и крохотной песочного цвета машиной, стояли два командира. Один - комиссар второго СП Баркан, другой приземистый широколицый моряк, майор Лось, - командир морбригады. Он держал на руке планшет с картой. Баркан что-то отчерчивал на карте красным карандашом. Оба поприветствовали Лукомцева, когда он открыл дверцу.

– Хорош пример бойцам!
– сказал Лукомцев.
– Кругом мины рвутся. Почему не в броневике?

– Предпочитаю эту блоху.
– Лось хлопнул ладонью по капоту своей машины.
– Как-то неуютно в броневике, товарищ полковник. Убьют - и неба не увидишь.

Через несколько минут "студебеккер", а за ним машина Лося и броневичок Баркана пролетели арку "Совхоз "Ягодка" и остановились под яблонями, отягощенными желтыми спеющими плодами. Палило полуденное солнце, и разогретые яблоки источали густой крепкий запах.

– Вот здесь и потолкуем.
– Лукомцев раскинул под деревом свою кожанку.
– Прошу садиться.

Тучный Лось повалился на пестрый клевер: его томила жара. Баркан разложил карту. Адъютант приготовил блокнот.

Пока на картах решалась задача, делегат связи лейтенант Палкин занялся обследованием окрестностей. Возле покосившейся обомшелой избушки, без окон, которая притаилась в зарослях малины над ручьем, он увидел девушку в военной форме. Девушка сидела в холодке на чемоданчике и, опустив голову в колени, дремала.

Палкин постоял минуту, рассматривая белокурые вьющиеся волосы, спину, плотно обтянутую гимнастеркой, крепкие икры, охваченные голенищами брезентовых сапог, и окликнул:

– Сеньорита!

Девушка подняла круглое, розовое от сна лицо и, как ребенок, протерла кулачками серые с зеленцой глаза.

– Побриться?
– спросила она.
– Садитесь, - и указала на пенек.

– То есть?
– удивился Палкин.
– В этом палаццо парикмахерская?

– Парикмахерская здесь.
– Девушка щелкнула пальцами по чемоданчику.

– Вы что же, бродячая парикмахерша?

– Почему бродячая? Политотдельская. Политотдела дивизии.

Палкин погладил свой подбородок:

– А разве мне уже повестка? Вчера только брился.

– Да нет, не повестка, а так, на всякий случай. Когда еще придется. Прыгаем с места на место, время такое. Садитесь.

Растирая мыло в чашечке, девушка усталыми глазами поглядывала на Палкина.

– Знаете, - сказала она, - хотелось бы выспаться на мягкой постели, под одеялом. Я ведь почти не сплю. Я трусиха. Всю ночь прислушиваюсь, все кажется, немцы близко.

Намыливая Палкину щеки, она продолжала:

– Давно прошу - дайте мне оружие, ну хоть какой-нибудь пистолетик. Не немцев, так себя убить в последнюю минуту.

– Я достану вам пистолет, только не себя убивать, конечно, - сказал Палкин.
– Как вас величать?

– Галиной. Галина. Правда, достанете? Большое вам спасибо.

– Я достану вам, Галя, прекрасный пистолет. Вас, значит, в политотделе искать?

– Да, буду ждать, не обманете?

Вдали послышались автомобильные гудки. Сначала один, потом сразу два, наконец гудки заревели, не прерываясь.

Палкин вскочил:

– Пожалуй, меня! Добреюсь в другой раз.
– Он пожал Гале руку.
– Итак, ждите с подарком!
– И, стирая платком с лица мыло, побежал через сад.

– А вас как зовут?
– крикнула девушка вслед.

– Костя. Константин Васильевич Палкин.

Палкин не ошибся, его ждали.

Когда под яблоней работа пришла к концу, Лукомцев спросил!

– Где этот морской орел? Потрубите-ка! Ехать надо.

Шоферы стали сигналить, а Лось усмехнулся:

– Между прочим, полковник, Палкин - любопытный человек. Я нарочно вам такого послал, чтобы не посрамить бригаду. Своенравный, но молодец!

И майор стал рассказывать, как Палкин действовал вместе с десантом на одном из занятых немцами островков в Финском заливе.

– Я приказал ему зацепиться за берег и обеспечить высадку главных сил. Съезжаю на берег, гляжу - а он уже чуть не половину острова занял и штурмует поселок в глубине. "Кто, говорю, приказал?" - "Обстановка распорядилась, товарищ майор".

– Молодец, - сказал Лукомцев.
– Хороший задаток.

Ему нравились и этот толстяк майор, и Палкин, и все моряки, подтянутые, бодрые, дисциплинированные.