Бусыгин(Кудимову) . А ты не опоздаешь? Осталось восемнадцать минут.

Кудимов. Спасибо, за часами я слежу… Но я должен вспомнить…

Нина. Да хватит тебе! Так можно вспоминать до самой смерти.

Кудимов. Вспомнил!

Сильва. Наконец-то.

Кудимов. Я видел вас на улице!

Нина. Ну слава богу. Надеюсь, ты успокоился?

Кудимов. Ну конечно! Ты сказала «до самой смерти», и я сразу вспомнил.(Сарафанову.) Я видел вас на похоронах.

Небольшая пауза.

Нина. На каких похоронах?

Кудимов. Черт! Как я мог забыть, ведь это было на прошлой неделе, и в руках у вас был этот самый кларнет!

Нина. Нет, ты обознался.

Кудимов. Ни в коем случае. Хоронили какого-то шофера, вы шли по улице Коминтерна часа в четыре дня.

Нина. А я говорю, ты обознался.

Кудимов. Да нет же, Нина! Хоть я видел только мельком, но у меня хорошая зрительная память.

Бусыгин. На этот раз она тебя подвела. Ты его с кем-то спутал.

Кудимов. Ничего подобного. (Сарафанову.) Вы были в плаще и в этой самой шляпе. Скажите!

Сарафанов. Э…

Бусыгин(перебивает) . Тебе показалось.

Кудимов. Да точно!

Бусыгин. Ты обознался.

Кудимов(Сарафанову) . Да скажите вы им.

Бусыгин. Папа, молчи. (Кудимову.) Ты обознался, неужели ты этого не понимаешь?

Кудимов. Да я даю вам честное слово!

Бусыгин. Послушай! Ты ошибся, это ясно всем, и тебе в том числе.

Кудимов. Нет, минутку!

Бусыгин. Сам понимаешь, что ошибся, и настаиваешь на своем. Нехорошо. Выходит, ты врешь.

Кудимов(вскакивает) . Что? Да я тебя за такие слова…

Сильва(незаметно тянет Кудимова за ремень, пытается его усадить) . Сиди и не кашляй.

Бусыгин(поднимается) . К тому же тебе пора в казарму. У тебя в запасе всего тринадцать минут.

Нина. Прекратите! Сейчас же прекратите!

Сарафанов. Да, ребята. Не надо скандалить…

Кудимов. Я разговариваю нормально и говорю правду, а если(поворачиваясь к Бусыгину) кому-то это не нравится, пусть он идет ко всем чертям.

Сарафанов. Что значит - кому-то? Он мой сын и брат моей дочери. И вы должны разговаривать повежливей.

Кудимов. Но вы-то? Почему вы молчите? Ведь это вы были на похоронах. Скажите, в конце концов!

Сарафанов. Да, я должен признаться… Михаил прав. Я играю на похоронах. На похоронах и на танцах…

Кудимов. Ну вот! Что и требовалось доказать.

Сарафанов(Бусыгину и Нине) . Я понимаю ваше поведение… Спасибо вам… Но я не думаю, что играть на похоронах позорно.

Кудимов. А кто об этом говорит?

Сарафанов. Всякая работа хороша, если она необходима…

Кудимов. Нет, вы не подумайте, что я вспомнил об этом потому, что мне не нравится ваша профессия. Где вы работаете - для меня не имеет никакого значения.

Бусыгин. Для тебя.

Сарафанов. Спасибо, сынок… Я должен перед вами сознаться. Вот уже полгода, как я не работаю в оркестре.

Нина. Ладно, папа…

Кудимов(Нине и Бусыгину) . А вы об этом не знали?

Сарафанов. Да. Я скрывал от них… И совершенно напрасно…

Кудимов. Вот что…

Сарафанов. Да… Серьезного музыканта из меня не получилось. И я должен в этом сознаться…

Кудимов. Ну что же. Уж лучше горькая правда, чем такие вещи.

Бусыгин(показывает Кудимову часы) . Десять минут. (Сарафанову.) Папа, о чем ты грустишь? Людям нужна музыка, когда они веселятся и тоскуют. Где еще быть музыканту, если не на танцах и похоронах? По-моему, ты на правильном пути.