Затем им занялась Мика, а я переключилась на других раненных. Для неё было важно наглядно показать на практике, как я должна действовать, а главное — не паниковать! Не все раны можно и нужно лечить магией. Меня учили зашивать раны, и правильно вести беседу. Это очень важно. Как только раненные приходят в себя, их первым делом поят зельями, дабы скорее восстановить силы, и только после этого начинают кормить.

— Устала? — спросила Мика, едва я присела в кресло немного перевести дыхание.

— Нет, — качнула головой.

— Я вижу. На сегодня с тебя хватит, Шаера. Иди, отмывайся, и спать ложись. А завтра научу тебя полезному, хоть и трудному, заклинанию.

Долго от крови отмывалась, переоделась и отправилась спать. И только сейчас поняла, насколько за день я устала. Что снилось — не помню, но проснувшись утром осознала, что выспалась.

После завтрака, Мика отвела меня в помещение, где раненных было ещё больше, чем в том зале, где вчера работала.

— Эти воины, маги, жрецы находятся при смерти. Им не помогает магия, а про обезболивающее вообще молчу, и вот-вот их жизнь прервётся. Страдания, мучения… Да, это надо пережить, чтоб покинуть наш мир и отдохнуть в Царстве Зейшер. Есть желающие покинуть этот мир, а есть те, кто хочет жить, вот с ними мы и будем работать. Я научу тебя воскрешению. Да-да, жрецы-целители умеют воскрешать. Чтобы вернуть умершего к жизни, необходимо сплести сложное заклинание в течение пятнадцати-тридцати секунд. И чтоб воскрешение сработало, у тебя есть всего десять минут, поэтому медлить нельзя. Теперь смотри.

Мика подошла к девушке, и та выдохнула последние слова: «Я не хочу умирать!» Когда её глаза закрылись, Мика стала плести над ней заклинание, сконцентрировав всё своё внимание на нём. Этот процесс ни в коем случае нельзя прерывать, иначе дума может не найти дорогу к телу, и будет скитаться по свету не зная покоя, а тело превратится в живой труп. По столбу света душа и возвращается в тело. Именно так и вернулась к жизни воительница.

Сделав глубокий, жадный вдох, Мика сказала, чтобы помогла ей исцелить тело, а потом принести флакон с оранжевой жидкостью и, выпив его, девушка пошла на поправку.

— Твоя очередь, Шаера. Главное — будь уверена в своих силах, и тогда получишь результат.

С первого раза ничего не получилось, а вот с третьего — да. Двух предыдущих воскресила Мика.

— И чего ты расстроилась? Чего? Едва не загубила две жизни? А я тут зачем? Ситуация контролируется. Я не позволила бы им уйти, так что, прекращай хныкать и порадуйся своей работе! Вот, так-то лучше. Утирай слёзы, и иди, отдыхай.

И уснула моментально.

Всю ночь снились кошмары, и едва дождалась утра. С ног валилась, плохо соображала, но пыталась что-то делать. Ближе к обеду Мика сжалилась надо мной, и позволила немного поспать. Затем продолжила работу.

С каждым разом воскрешение давалось легче, и я даже могла обходиться без Мики. Она тоже прилегла. Работать пришлось и ночь.

Принесли раненную Шейуллу. Она была в сознании, и пыталась вырваться. Двое мужчин едва смогли уложить буйного стихийного мага на стол, а вот удержать её в горизонтальном положении оказалось непросто, но мне удалось начертить на её лбу символ. Глаза она закрыла, тело обмякло.

— И откуда такие берутся? — вопросил тёмноволосый мужчина, вытирая пот со лба.

— В Школе жрецов Света, — ответила я.

— Её ещё выловить нужно было, — жаловался второй.

— Шесть лет знаю Шейуллу, поэтому не удивляюсь, — фыркнула я.

— Слушай, жрица, мы можем тебя попросить подержать её здесь пару дней? А то она со своим рвением немного мешает нам обстановку разведать.

— Хорошо. А скажите, война намечается? Откуда столько раненных?

— Нет, войны не намечается, а что касается раненных… виноваты сами. Нечего лезть на рожон, а вот тёмные до сих пор нарадоваться не могут, что большая часть нас лежит на больничных койках.

И они ушли, оставив меня с Шейуллой. Ну что, будем лечить тебя, хочешь ты того и нет. Дня через два отпустила её в бой, и получила от Мики слова благодарности. Работы у нас значительно поубавилось, и мы с ней могли спать ночами.

— Ну, как себя чувствуешь? — спросила Микаэлла, принеся мне горячего чаю.

— Лучше. Хоть руки перестали трястись, — ответила я. — Почему в Школе нас не учат воскрешению?

— Потому что не у всех хватает терпения. Вот взять Шейуллу Ранни. Она хороший целитель, но воин по призванию. Видела же, как она рвалась в бой.

— Скорее не хотела, чтоб я её лечила, — фыркнула я.

— Ну то, что у вас к друг другу неприязнь, вижу, но те секреты, которые я открыла тебе, не открою ей, равно как и Диран не откроет тебе некоторые секреты стихийной магии. В Школе учат всему, а вот на такой практике сразу видно, кто и на что способен, вот и всё, — развела она руками. — Но в Академии, в которую тебе стоило бы пойти, готовят специальные программы для каждого, и распределяют по группам. Подумай об Академии, Шаера, я бы продолжила с тобой работать.