В этот раз она не стала слушать моё вранье про то, что я упала с лестницы. Пришлось ей всё рассказать.

Мы выпили вина, точнее — пила я… До тех пор, пока не смогла всё рассказать.

— Феля, ты идиотка! Говорила же, что не нравится мне он, не бывает таких идеальных мужчин.

Мы разрабатывали план побега, но он не понадобился. На следующий день пришли какие-то люди и выставили меня из дома. Оказалось, что Слава разорился, а ещё пытался подставить не последних людей в нашем городе. Он сбежал из города, я с облегчением ушла из его дома, даже ничего не забирая. Я хотела навсегда вычеркнуть эти три года из жизни.

Выкинула старую сим карту и телефон, потому что я знала, что там были отслеживающие программы. Снова вернулась к Лесе, которая взяла все расходы на себя: новая квартира, новая одежда для меня, врачи, лекарства и продукты.

Я училась жить заново. Училась опять общаться с людьми и носить яркую одежду. Не вздрагивать от шорохов и не бояться спать без света. И не шарахаться в сторону, если рядом бурно разговаривают мужчины.

А через два года, когда я уже почти пришла в себя и забыла о Славе, мне пришло письмо: «Я рядом и смотрю за тобой, малыш».

Меня трясло. Тем более человек, которому Слава перешёл дорогу, умер. И ходили слухи, что Слава собирается вернуться в город.

Поэтому, когда я получила письмо из нотариальной конторы, решила, что это шанс. Шанс сбежать и начать новую жизнь. Где никто меня не знает. Я вцепилась в этот подарок, как утопающий за последнюю шлюпку. Пришлось рассказывать всё Лесе, потому что я без её помощи не справилась бы.

Потом было оформление кредита, строительство кафе и мой побег. Никто не знал, куда я уехала. Только приблизительное местоположение: я где-то на побережье. А побережье у нас огромное. Попробуй отыщи. Я надеялась на то, что он просто переключится на кого-то другого. И вот спустя год, пока я строила кафе, жила в маленькой комнатушке и вытаскивала себя из болота по кусочкам — я успокоилась. Море лечит, а ещё время. Ты, конечно, ничего не забываешь, но можешь прикинуться, что это происходило не с тобой, а с героиней какого-то романа.

Леся рассказывала, что он всё-таки вернулся в город. Сначала он донимал её и родителей, но потом исчез, когда понял, что они ничего не знают. Я успокоилась, подумала, что он про меня забыл. Тем более Леся сказала, что он женился и его жена вроде беременна.

Я успокоилась. И даже Леся ко мне смогла приехать, а теперь кто-то напал на Артёма. А вдруг… это он меня нашёл? Меня накрыли страх и паника. Нужно было пообщаться с Лесей. Я поискала свой телефон, чтобы написать подруге. Нашла его в кухне. Ватсап мигал, что получено одно новое сообщение.

Я открыла приложение, включая чайник, думая, что написала Леся, но там был незнакомый номер, но я сразу поняла, от кого сообщение: «Малышка, думала, я тебя не найду? Что, уже перед другим ноги раздвинула? Ты только моя. И это только начало. Ему не жить…»

Буквы расплывались, я поняла, что плачу. Мой персональный страх опять меня накрыл. Но я взяла себя в руки, уже не маленькая наивная девочка. Телефон от злости кинула в стену.

— Бараев, не дождёшься! — зло сказала я, впивая ногти в ладони. Но потом опять расклеилась, мне было страшно! И больше даже не за себя, а за Артёма.

Такой подавленной он меня и нашёл, загнанной в угол воспоминаниями.

Не сразу я смогла сказать ему, что его избили из-за меня, но потом обессилено указала ему на телефон, чтобы сам всё понял и, наверное, ушёл. Я пойму.

— Кто это, Зефирка? Кто, чёрт возьми? — спрашивает с яростью он.

— Мой бывший, — опять захожусь в рыданиях.

А потом мы сидим на диване, я у него на коленях, он гладит меня по спине, а я плачу и всё рассказываю. А Артём только прижимает сильнее и смотрит, как будто сквозь предметы.

— Зефирка, не бойся, ты теперь не одна, — успокаивающе шепчет он мне. — Подожди, я позвоню и предупрежу «Неву».

— Роман, привет. Я знаю, кто на меня напал. Это Бараев Вячеслав Викторович. Бывший Офелии объявился и угрожает, надеюсь на помощь, — чётко сказал он и положил трубку. А я не знала, что делать дальше. Но Тёма обратился ко мне спокойно и уверенно:

— Спи…

И я уснула, слишком усталая и измученная, чтобы думать. Столько за последние сутки потрясений, я не выдерживаю.

Артём

Офелия уснула, а я переложил её на диван, накрыл — как когда-то она меня, и вышел из зала. Встав посреди коридора, я всё пытался переваривать то, что мне рассказала девушка и, честно говоря, не мог.

Фраза про скелеты в шкафу сейчас была актуальна. Но то, что произошло с Зефиркой — жутко. Зато теперь понятна тяга ко всему яркому и красивому. Возможно, неосознанно она пыталась за этой красотой спрятаться. Или даже навёрстывает упущенное, что тоже имеет место быть. Я не психолог, конечно, но вот такие мысли меня посещают сейчас. Ну и теперь лично мне стало понятно, почему у неё напрочь отсутствует чувство юмора. Страх, сколько с ним не работай, он всегда рядом. И если вспомнить, как иногда шарахалась от меня девушка…