— Ты просто плохо знаешь коктейли нашей милой Розы, — улыбнулась она. — Они, словно мины замедленного действия, срабатывают не сразу.

— Зато ты прекрасно знаешь, и все же перепилась вчера до чертиков. С чего бы это?

— Наверное, увлеклась беседой с Розой. Она затронула важную для меня тему, и я не хотела ее останавливать.

— Она рассказывала о твоих родителях?

— Да, — кивнула Эми. — Сказала, что Майкл Вайман был довольно неприятный человек. Он пытался поссорить моих родителей, вначале подкладывая в постель к моему отцу свою подружку, а потом, когда это не удалось, обольщая мою мать. И в этом он преуспел, судя по найденным письмам.

— Но хорошо бы судить не только со слов Розы, но и по фактам. Ведь на деле все может быть совсем по-другому. Нужна достоверная информация.

— Не хочу я ее знать!

— Ты, конечно, можешь пренебречь отношениями твоих родителей в прошлом, но не надо забывать, что сейчас у нас под боком шесть больших изумрудов, привлекающих к себе внимание разного рода негодяев. Известно, что они не успокоились и еще напомнят о себе.

— Единственный негодяй, с которым я сталкивалась, — это Лепейдж. И он мертв.

— Но ведь кто-то сообщил ему о камнях, — настойчиво повторил Джед и вдруг спросил:

— А между мной и Лепейджем действительно есть сходство?

— Да, — слегка поколебавшись» сказала она.

— Он познакомился с тобой незадолго до твоего отъезда на остров. И ты считала его своим другом и поверяла ему свои тайны. Он добился расположения твоих родителей, нырял с тобой, расспрашивал. Короче, использовал тебя.

— Именно.

— Ив конце концов попытался тебя убить.

— Верно, — кивнула Эми.

— Когда же и я проявил излишнее любопытство, ты испугалась, что все начинается вновь, — решительно и настойчиво продолжил Джед.

— Но, когда ты сообщил, что работаешь на правительство, я перестала волноваться.

— Но я ведь мог и солгать! Я же не признавался до тех пор, пока Стин не раскрыл тебе происхождения моих ран.

— Так ты лгал мне?!

— Конечно, нет. А если предположить…

— Ну а на самом-то деле что случилось с тобой в последней командировке?

— Я ошибся. В нашем деле приходится дорого платить за ошибки. Я поверил тому, кому нельзя было верить, и все могло бы кончиться гораздо хуже. Но мне все же повезло.

— Ты мог погибнуть?! — с дрожью в голосе спросила она и тревожно взглянула на него.

— Или лишиться весьма важного органа, — усмехнулся он. — Стоило пуле попасть чуть выше, и, как выразился доктор Стин…

— Ты бы пел сопрано в церковном хоре. — Она нежно прильнула к его груди. — Страшно даже подумать об этом, но ведь могли и убить.

— Думаю, это был бы лучший вариант по сравнению с тем, о котором упомянул доктор. Я не умею петь. И, право, лучше уж умереть, чем всю оставшуюся жизнь мечтать о неосуществимой любви.

— Ты все время шутишь!

— Извини, но чувство юмора — это единственное, что может иногда скрасить создавшуюся ситуацию.

Эми положила голову ему на плечо, и он ласково обнял ее за плечи.

— Пусть так, — кротко улыбнулась она, проведя ладонью по его щеке. — Но, я думаю, мы были бы счастливы, даже если бы сбылись мрачные прогнозы доктора Стина.

Джед скептически поморщился:

— Думаешь, мы бы обошлись?..

— Но ты и без того парень хоть куда! Даже Роза отметила ловкость и размеры твоих рук.

Джед расхохотался, а Эми спрятала у него на груди свое смущенное лицо. Ей нравился его смех, с ним было так хорошо, когда он веселился! Вязкая, холодная дрожь, что охватила ее при воспоминаниях о прошлом, куда-то отступила, и душу ее захлестнуло теплое, светлое чувство покоя.

Напряжение спало, но что-то неуловимо изменилось в Джеде. Эми не могла понять что именно, но на следующий день он был задумчив, ушел в себя. Он больше не упоминал о коробке, и она была благодарна ему за это, ведь мысли о пещере действительно тяготили ее.

Утро прошло спокойно. Эми, с ногами забравшись в шезлонг и достав из кармана свой старый походный блокнот, набрасывала план своей новой главы из «Таящегося дьявола», а Джед, отыскав в кабинете Слейтора карандаши и линейки и устроившись за столиком неподалеку, чертил эскиз очередной экзотической клетки для птиц. Из-под его карандаша выходило что-то легкое, воздушное, полное светлой грации и тонкого изящества. Эми подивилась тому, как этот суровый и сильный человек создает такие хрупкие, грациозные и уютные жилища для маленьких певцов. Перед началом работы он поставил на проигрыватель Дугласа Слейтора пластинку Антонио Вивальди, и по притихшему, замершему дому полились светлые звуки его скрипичных концертов. Да, именно такая музыка только и способна помочь Джеду в его кропотливой и тонкой работе, решила Эми и хотела было пошутить о разнице их музыкальных пристрастий, но сдержалась, не желая отвлекать его от этого рождающего чудо дела.