— Александр Александрович, не поверите, но в моих планах нет захвата власти и правления Россией, — со вздохом заявил я, осознавая, что он мне вряд ли поверит. — Раскачивать империю не собираюсь, а в Сибири, — сделал паузу, — делаю все от меня зависящее, чтобы могли дать достойный ответ на любую агрессию.

— Так и сделайте это совместно с Новгородской губернией! Поверьте, фабрик и заводов у нас достаточно, опять-таки и земли не простаивают, урожай собираем неплохой.

— Сибирь всегда готова к сотрудничеству, — ответил я, хмыкнул и спросил: — Готовы ли вы приобрести пару сотен автоматов или парочку наших бронемашин? Поверьте, в деле обороны города им нет равных. Стоимость, конечно, высока, но оно того стоит.

— Э-э-э, это бюджетные деньги, — покачал головой Соловьев. — Не могу принять такие решения.

Ну, честно-то говоря, не собираюсь оружие продавать. Правда, сомневаюсь, что долго сможем хранить в тайне устройства того или иного своего изделия. Те же медицинские приборы уже за границей начали копировать, меняя внешний вид и выдавая его за собственные разработки. Несколько исков мы направили, но процесс скорее всего затянется на года и ничего-то мы не выиграем.

— Думаю, данный вопрос мы закрыли, — встал я с кресла. — Если хотите еще что-нибудь предложить или спросить — говорите. У меня мало времени, допускаю, что после того, как съезжу к эшелону, то в город уже не вернусь.

— Ваше высокопревосходительство, а не стоит ли вам руководить подавлением мятежа из Новгорода? До столицы не так далеко, координировать действия воинскими подразделениями можно с помощью телеграфа или телефонной связи. Для чего подставляться под пули? Не дай бог, ранят вас и все окажется под угрозой, — сделал попытку отстоять интересы губернии градоначальник.

Хитрит, прекрасно его понимаю.

— С таким же успехом, могу и с ближайшей к столице, уездной станции командовать, — хмыкнул я в ответ и попрощавшись вышел.

Соловьев явно расстроился, что его предложение не принял и даже не стал скрывать своего разочарования. И почему не понимает, что не только его губерния в опасности, но и вся империя?

— До эшелона мы на машине доедем? — спросил Анзора, который доложил, что казаки атамана уже в городе.

— Не обещаю, попытаться можем, — ответил мой советник и сказал зевающему подпоручику: — Павел Арсеньевич, чего спим, заводите и поехали.

Метров семьсот до состава не доехал — увязли на проселочной дороге, да так, что вытащить машину не представляется возможным. С виду лужа казалась легко преодолимой, мы в нее заехали и с каждым метром продвижения колеса все больше начали пробуксовывать в глине. Позади двигалась вторая машина с охраной, отрезая путь к «отступлению». Спохватились мы только тогда, когда после поворота увидели, что дорога превратилась и вовсе в непроходимое месиво.

— Тормози! — приказал я.

Подпоручик приказ-то выполнил, а вот сдать назад уже не смог. Второй наш автомобиль так же увяз в глине. Мы вышли и побрели в сторону эшелона. Вызволить легковые машины из плена способны только бронемашины или лошади.

Атаман Ожаровский и полковник Муштавели встретили нас на подходе к разбитой бронемашине. Даже отсюда хорошо видно то, что от нее осталось, после попадания снаряда и срабатывания боезапаса. Н-да, искореженный металл, рваные гусеницы, искореженный ствол от пушки — с трудом можно опознать технику, на которую возлагал столько надежд.

— Ваше высокопревосходительство! Разрешите доложить! — подошел ко мне полковник.

— Позже, Георгий Романович, — пожал я ему руку, а потом и обменялся рукопожатием с Ожаровским, — сам все вижу.

Стоящие в отдалении две бронемашины получили приличные повреждения и их не восстановить в походных условиях, придется отправлять в Екатеринбург, что не так-то просто. Радует, что легкий танк, который «спрыгнул» с платформы уже сумели вызволить из ловушки.

— Движок так и не починили? — кивнул в сторону, платформы и стоящей на ней бронемашины, в двигательном отсеке которой суетится экипаж, обменивающийся крепкими выражениями.

— К сожалению, — вздохнул полковник. — Иван Макарович, понимаю, что подвел, а…

— Георгий Романович, перестаньте, — махнул я рукой, — никто не мог знать, что эсеры захватили город и устроили вам такой «теплый» прием. Это нам еще повезло, что артиллерист оказался верен присяге и корректировал выстрелы так, чтобы снаряды мимо ложились.

— Мы двигаемся на столицу? — уточнил Ожаровский, погрозив казаку кулаком, за то, что тот начал с кем-то из солдат полковника задираться.

— Да, — кивнул я, — времени мало, а, боюсь, нас попытаются задержать и придется забыть про передвижение по железной дороге.

— Если грамотно подготовятся, то потери окажутся намного серьезнее, — согласился полковник, кивнув на разбитую бронемашину.

— Нужно восстановить разбитые пути и отправить поврежденную технику, раненый и погибших в Екатеринбург, — кивнул я в сторону разбросанных железнодорожных рельс и поломанных шпал.

— Это не так просто, — осторожно заметил Муштавели.

— Железнодорожные рабочие прибудут из города, — пожал я плечами. — Необходимо решить, сколько людей выделим на сопровождение и охрану эшелона. Следует наметить маршрут движения до столицы и понять примерно за какое время можем дойти до нее.