…..

Моё мнение по глобализации… у вас кое-что здорово отличается, но общий вектор такой…

…..

Тема #

…..

Тема #

…..

Тема #

…..

Глава 12

— Камила, всё хотел спросить. А зачем тебе дёргали в штаб в тот момент, когда Мохнатое Ухо припёрся вместе со Штавдакером-средним и Исфахани? Тебя ж специально отвлекли отсюда, нет?

— Было одно взыскание. Дисциплинарное. — Неохотно отзывается Карвальо. — Сейчас понимаю, что он меня просто развёл на ровном месте. Хотела ещё в том месяце взять кредит у родного министерства, для обучения мелких; уже и заявку подавала дважды….

— Э-э-э, что за мелкие? У тебя что, уже дети есть?

— С ума сошёл?! Какие дети?! Младших сестры и брата! Живут дома, в Рио. По этому кредиту и процент хороший; и, если они будут учиться хорошо, половину вообще можно будет не отдавать. Ну типа как государство инвестирует в гениальность будущих граждан.

— Ничего себе. У нас в муниципалитете я про такие программы и не слышал.

— Так, по-моему, у вас такого и нет, — с сомнением в голосе на мгновение поворачивает голову наша доктор, скользя взглядом по мне. — Я у вас специально не узнавала, но там же поручителем выступает муниципалитет. У нас есть куча программ и для чёрных; кстати, я Жойс на такую так и не смогла уговорить… Ещё есть программы для детей фермеров, причём отдельно для животноводов и для земледелов. Есть программы для аборигенных этносов, скажем деликатно, которые вообще из джунглей за всю жизнь хорошо если два раза высунутся. А у вас же чёрных не водится? И фермеров я что-то не видала? В вашей чисто промышленной агломерации, видимо, считается, что вы и так богатые. И на собственную учёбу в индустриальном центре заработать возможности имеете и без муниципальных субсидий.

— Сказал бы я тебе, что я думаю о наших субсидиях и аналогичных возможностях, — вздыхаю. — Но Жойс говорила, мужик не должен вываливать эмоциональный негатив на свою подругу.

Мы с Карвальо, конечно, не в том плане друг и подруга, что имела тогда ввиду Жойс, но…

Не буду додумывать эту мысль до конца. А то там и до повторного аэродинамического безобразия недалеко.

— Лучше ты продолжай. — Выныриваю из сложного комплекса ассоциаций, часть которых является прямо безнравственной.

— Так я тебе уже почти всё рассказала! Из-за того дисциплинарного взыскания у меня до конца года заблокирована возможность, в том числе, взятия именно этого кредита. А тут мне в мессенджере от Мохнатого Уха в личку пришло: «Подойдите в двести двадцать пятую, прямо сейчас. Срочно. Есть вариант на снятие взыскания, но разовый и неточный. Нужно кое-что обсудить лично, безотлагательно». Я сдуру и кинулась… Прости меня, дуру…

— Тупой вопрос. Камила, а как бы он тебе в глаза после этого смотрел?

— Если б ты его не ухлопал? А я вернулась сюда — а тут…?

— Угу.

— Да никак. Меня, для начала, под арест. Особенно если б тебя инфрой положили и ты б, например, от остановки сердца загнулся. Или от паралича дыхания. Либо второй вариант: овод по тебе официально зафиксирован. Если тебя хлопнула б Исфахани, всё той же инфрой, шут его знает, как бы экспертиза делалась. Могли б всё на тот же овод списать. А если б я с Ухом потом когда и пересеклась, с учётом, что он на пенсию собирался, он бы просто сказал: ошибся номером. Писал не вам. Извините. Всё остальное — просто совпадение, так по времени совпало.

— Так вот почему у Штавдакера не было агрессии в намерениях, — доходит до меня. — Видимо, так и есть, как ты говоришь… Слушай, расскажи про родню? — перевожу разговор на другую тему, пока она в своих размышлениях снова не свернула на депрессивный путь. — А то и от Жойс почему-то о твоих мелких тоже не слышал.

— Брат и сестра, близнецы по семнадцать лет, — пожимает плечами Камила. — Чего рассказывать? Живут на окраине, считай, в самом пригороде. Чем занимаются, после смерти родителей не хочу даже вспоминать, не то что рассказывать…

— А что с твоими родителями случилось?

— Коротышка, не спрашивай! Сказала же, не хочу говорить! Не принимай на свой счёт, — извиняющимся тоном добавляет она. — Просто для меня очень болезненная тема… А мне на сегодня хватит и адреналина, и бурных эмоций. Кстати, знаешь, боюсь вякнуть вслух, но Кайшета вон на экране… — Камила тычет пальцем в точку на графике, прерывистой линией бегущем справа налево.

И в этот момент раздаётся громкий звонок от входа в приёмный покой. А висящий на стене экран показывает Анну, размахивающую обеими руками в сторону камеры и почти что пританцовывающую под дверями от нетерпения.