Единственным прегрешением можно было считать статью, в которой я упрекнул здешнюю контрразведку, скопом записывающую в шпионы всякого живущего в Чехии российского человека. Что есть, то есть. Градус шпиономании здесь, увы, стал зашкаливать. И казаки у них агенты, и дипломаты, и бизнесмены… Эти ребята из местных спецслужб договорились до того, что Россия в Европе пытается «реинкарнировать Коминтерн», с тем чтобы затем он порушил европейские ценности.

Ну написал я этот комментарий. Отправил в редакцию. И – вот чудо! – буквально спустя несколько дней меня тоже зачислили в агенты Кремля. Отказали в продлении аккредитации, а местные друзья-журналисты, знающие, что к чему, сразу сказали: это тебе привет от BIS, нашей контрразведки.

Дальше начались всякие чудеса. Слежка. Взлом квартиры. Прослушивание телефонов. Словом, обычная шпионская рутина.

Не могу признать, что это приключение было приятным. Нет. И сон стал плохим, и выпить все время хотелось – чтобы снять стресс. Но надо было терпеть. Или сложить лапы, то есть признать за собой вину, или бороться до победы, а победой можно было считать обнуление ситуации, возвращение ее к тому положению, которое существовало до 7 апреля 2016 года.

Временами мне становилось даже интересно. Все-таки выдался уникальный шанс: увидеть, на собственном опыте узнать, как работают институты гражданского общества, насколько независима здесь пресса, насколько могущественны спецслужбы.

Эта ситуация, как лакмусовая бумажка, могла многое прояснить.

Когда торопился на интервью с корреспондентом журнала «Респект», мне навстречу попался коллега N., представитель российского информагентства. Вот какая удача, подумал я, увидев его, идущего прямо на меня. Сейчас я узнаю, собирается ли это агентство реагировать на провокацию чешских спецслужб, заступиться за российского корреспондента?

– Привет, N., – сказал я, когда мы поравнялись.

Он промчался мимо, сделав вид, что не услышал.

– Привет – очень громко прокричал я ему в спину.

Он обернулся.

Привет! – буркнул с явным недовольством, махнул рукой и прибавил шаг. Просто побежал.

И что я после этого должен про него думать?

Журналист из «Респекта», он же автор книги про российских агентов в Чехии, изданной здесь недавно, оказался довольно симпатичным молодым человеком, который ждал меня на условленном месте в кафе «131». Он задавал мне разные вопросы, призванные прояснить ситуацию. И мне, и ему хотелось понять, какие козыри на руках у контрразведки.

– Часто ли вы бываете в российском посольстве? – с надеждой спросил чех.

– Не очень. А точнее, два раза в год: на приемах по случаю Девятого мая и Дня независимости.

Это, кстати, чистая правда. Не жалуют нашего брата дипломаты. Я пару раз стоял у посольских ворот минут по пятнадцать – двадцать, ожидая, когда за мной придет встречающий человек. Это было унизительно. После чего сказал себе, что вообще здесь лучше бы не появляться. И не появлялся.

Чешский журналист был явно разочарован таким ответом.

– Ну хорошо, – не теряя надежды, продолжил он, – а не подходили ли к вам люди из BIS с какими-то интересными предложениями?

И опять я был вынужден его разочаровать. Не подходили. Никогда их не видел, хотя и не исключаю того, что в моем окружении могли быть агенты этой конторы.

– Ладно, – вконец расстроился чешский коллега, – вспомните теперь, возможно, вы в Афганистане имели контакты с КГБ?

Вот тут я обрадовался. Ибо Афганистан в 80-е годы был вотчиной Лубянки, и без общения с ее представителями там никак было невозможно. Однако никаких поручений «соседей» я и там не выполнял. Хотя выпивать вместе случалось.

Так выглядели публикации в чешской прессе, посвященные моим мифическим подвигам на почве шпионажа.

Кажется, чешский журналист остался очень разочарован нашей беседой. Но передал ее на сайте своего издания, почти не переврав.

А в газете «Млада фронта Днес» вышла большая статья, явно написанная с подачи BIS. В ней я и мой коллега из РИА Новости Саша Куранов были названы «спящими агентами», которые долго находились на территории Европы как бы в резерве, но недавно пробил наш час: были засечены в ходе встреч с другими вражескими лицами. Во как! Тут-то мы с Курановым, сильно обиженные, и созвали пресс-конференцию, где сказали все, что думаем про этих дебильных ловцов шпионов. Куранову за семьдесят, он живет здесь едва ли не двадцать лет. А последние годы почти как пенсионер – сидит в своем загородном доме и не высовывается.

Мне шестьдесят девять. Я не знаю языка. Испытываю серьезные проблемы со здоровьем. Вся моя биография как на ладони, открой Википедию – все по годам расписано.

Какими же идиотами надо быть, чтобы именно нас считать «спящими агентами».

А ситуация, кроме всего прочего, продолжала сортировать людей из моего окружения.

Первым прокололся Мирек Ш. Именно его я по наивности считал здесь своим самым верным другом. В середине далеких 80-х он приехал к нам в Москву, обратился ко мне за помощью. Мирек хотел сплавиться по самым главным сибирским рекам. Написать об этом книгу, снять фильм. Мы ему помогали. В бытность главным редактором «Собеседника» я даже откомандировал в путешествие с Миреком по Енисею своего зама Сашу Куприянова. Причем это не всегда было легко, потому что чех не скрывал своих диссидентских настроений, был, что называется, под колпаком у КГБ. Ну и что? Хороший парень, путешественник, журналист, смельчак, балагур. А политические взгляды – это его сугубо личное дело.