– Ты улетаешь. Все.

– А ты?

– А я прилечу при первой же возможности.

– И все-таки… Почему за Соню ты не боишься? Почему она может быть с тобой, а я нет? Она же бросила тебя! – голубые рыбьи глаза Лены метали искры.

– Слушай, не начинай, а? Я ведь тебе тысячу раз объяснял, почему вышло так, как вышло, хотя, вот честно, Лен, это не твое собачье дело!

Разговаривая с девчонкой, я не выбирал слов. И не боялся ее обидеть. Она была мне… как младшая сестра, что ли?

– Она настоящая сучка!

– Ты ошибаешься! Ошибаешься, ясно?!

– Ты всегда ее защищаешь!

– И всегда буду защищать! Она – моя женщина!

Даже если ничего у нас не выйдет… Даже если нам опять помешают… прямо сейчас она – моя женщина!

– Но ты не боишься, что через нее на тебя надавят? – съязвила Ленка.
– Как же так? Ты сам себе противоречишь, вот что я тебе скажу!

– Да твою ж мать! Она неуязвима, это ты понимаешь?! Неуязвима! Ты хотя бы представляешь, кто ее отец?! Никто не посмеет против него выступить. Он ее защитит, что бы ни случилось! А я тебя, в случае чего, защитить не смогу! И никто не сможет…

– Ну, простите. Не всем повезло родиться в семье олигарха!

– Лена… - устало вздохнул я.

– Ну, что?

– Больше всего ты мне поможешь, если удержишь наш бизнес на плаву.

– Тебя только это и волнует, – она поджала бескровные губы и отвернулась к окну. – Я тебе только для этого и нужна.

– А разве я обещал тебе что-то другое?

Да, наверное, это прозвучало жестоко. Но, во-первых, она меня порядком достала, а во-вторых, мне все же как-то нужно было вставить ей на место мозги…

Лена сникла. Опустила голову. Прямые, как палки, волосы упали ей на лицо. Она молчала. И я мог только надеяться, что она не станет плакать, потому что тупо не представлял, как буду успокаивать ревущую бабу.

– Лена… Слушай, я благодарен тебе за все. И никакие слова не выразят всей глубины этого чувства. Ты всегда… Всегда можешь на меня рассчитывать, добро я не забываю. И поэтому я всегда буду рядом. Как друг.

Она кивнула, но так и не повернулась ко мне лицом. Остаток дороги мы ехали в тягостном молчании. Так же, молча, вышли из машины. Я отвлекся, чтобы достать из багажника ее чемодан. Лена отошла в сторону и нервно переминалась с ноги на ногу да покручивала фенечки на странном браслете, который носила.

В аэропорту, как всегда, было настоящее столпотворение. Я завидовал этим людям. Тому, что они могут купить билет, взять паспорт и полететь куда угодно. В любую точку мира. Ведь они были свободными.

– Так, ну, вон, похоже, твоя стойка… Будем прощаться?

– Только не вздумай рыдать.

Оу! Мы уже шутим? Прогресс налицо.

Я ухмыльнулся, бросил ручку чемодана и сжал Ленку в медвежьих объятьях.

– Надеюсь, ты меня не обанкротишь.

– Только потому, что ты не оценил моих чувств?

– Угу…

– Выкуси. Там и моих денег – немерено. Ни один мужик не стоит таких жертв. Так что не ссы. Все будет пучком.

– Ну, давай тогда. До скорой встречи.

Я надеялся, что она будет скорой!

– Ага… Покеда. И… Алекс…

– М-м-м?

– Нет, ничего. Береги себя!

Ленка поднялась на носочки, быстро клюнула меня в щеку и, не оглядываясь больше, зашагала к стойке регистрации. А я еще долго смотрел ей вслед. И неизвестно, сколько бы так простоял, если бы не щуплый пацан, который налетел на меня, потому что смотрел не вперед, а в телефон.

– Извините… я…

Наши взгляды встретились.

– Сашка?!

– Серега?

Господи… Сколько раз я представлял, как встречу его, что скажу. А вот встретил – и оказалось, что я совершенно не был готов к этому. Я смотрел на человека, который до основания разрушил мою жизнь, а видел веселого парня, с которым мы провели бок о бок годы. Горящие одной идеей – изменить мир. Только вот сейчас он не выглядел веселым. Скорее напуганным. Его взгляд метнулся в сторону, будто он всерьез искал пути отступления. Будто он боялся меня…

– Господи, как ты здесь? Какими судьбами?

А взгляд бегает… Я не замечал за ним раньше такой привычки.

– Тебя интересует, как давно я откинулся? – уточнил, наклонив к плечу голову. И внимательно его разглядывая…

– Черт, бро… - Серега зарылся пальцами в отросшие, давно не мытые волосы (тут он не изменился) и тихо выругался.

– Да ты не переживай, Сережа. Ну, не стану ж я тебя убивать. Здесь - так точно. Свидетелей много.

Серый кивнул. Опустил взгляд. Самое смешное… и грустное, что моя злость на него, та злость, которую я копил годами и, лелея, вынашивал в себе, куда-то вмиг испарилась. Казалось бы – такой момент. Хотя бы выскажи все, что думаешь! А ничего на ум не шло. И слов не было. Только горечь, от которой вязало во рту, как от недозревшей хурмы. Да и что тут было сказать? Он ведь не дурак – и сам понимал, что сделал. И от этого мне еще хуже было.