– Вы едите в город Трёхреченск? – начал разговор молодой человек.

– Нет. – ответил старик и, заметив удивление, возникшее на физиономии парня, растолковал всё довольно подробно: – В восьми верстах от Подгорска есть поворот с главной трассы. Если немного проехать по лесу, то скоро наткнешься на наше небольшое сельцо. В нём мы все и живём. А тебе милок, надо до самого города?

– Да мне бы до поворота на «Пекинку» сначала добраться, а там, на попутках в Трёхреченск. – торопливо объяснил пассажир: – Вы скажите мне, когда нужно сходить?

– Ехать ещё далеко. Сиди, не волнуйся. – отмахнулся старик.

Телега выехала за границу райцентра и весело покатилась по трассе. Вдоль неширокой дороги стеной стоял густой мрачный лес, всё больше еловый. Почему-то Глебу вдруг показалось, что когда он ехал с шофёром в Подгорск, то автобус двигался совсем по другому пути.

– «Нет,» – подумал он про себя: – «это никак невозможно. Я же смотрел на автостанции схему дорог и всё отлично запомнил. Оттуда выходят всего два шоссе. Одно ведёт на северо-запад к развилке, а оттуда в Трёхреченск.

Второе направляется почти на восток, к старому райцентру Заборское. Судя по солнцу, висящему слева и сзади, мы едем правильно, прямо к закату. Ещё несколько вёрст и будет тот съезд, от которого можно добраться к деревне возницы. Там я сойду и через три километра окажусь на нужном мне перекрёстке.

– Извините, а как мне вас величать? – поинтересовался вдруг парень: – А то неудобно как-то без имён разговаривать. Меня зовут Глеб.

– Латимир Серкович я, а фамилия моя будет Сатыгов. – спокойно ответил древний мужчина.

– Вы исконный вогул? – не удержался Глеб от вопроса, который мог показаться недостаточно скромным.

– Да где ты теперь сможешь найти вогула чистых кровей? – засмеялся дребезжащим смешком старичок: – Сначала монголо-татары прошли через наши исконные земли, словно огромным катком. Потом появились казаки, за ними уже прибыли русские. Так что, мы теперь по составу крови не пойми, кто есть такие? Одни вогульские имена и остались при нас.

Дальше возница начал рассказывать какие-то былые предания, пришедшие из давнишних времён. Хоть, Глеб и слушал рассказы в пол-уха, но чтобы не обижать человека, он делал вид, что ему весьма интересно. Как говорится, хочешь быть любезен водителю, смотри ему в рот.

Время от времени он задавал пару каких-то вопросов, на что старик отвечал с большим удовольствием. Боясь пропустить небольшой поворот, парень постоянно следил за дорогой, но съезда в лес он почему-то не видел.

Слабый ветер слегка шелестел в верхушках высоких деревьев. Резиновые шины мерно стучали на трещинах, причудливо избороздивших дорожный асфальт. Латимир Серкович что-то мерно рассказывал. Убаюканный слабо журчащим голосом деда, Глеб то ли крепко уснул? То ли впал в нечто вроде прострации?

Неожиданно всё вокруг, подёрнулось странною голубоватою дымкой, похожей на редкий полупрозрачный туман. Парень резко встряхнулся и, словно преодолев какую-то вязкую силу, скинул с себя наваждение сна. Поднял тяжело гудящую голову и встревожено глянул вперёд.

Телега уже покинула запущенный лес и находилась на невысоком пригорке. Внизу лежала длинная пустошь, на которой уютно расположилось небольшое сельцо. В нём, по быстрым прикидкам, насчитывалось дворов десять-пятнадцать.

Прямая дорога проходила деревеньку насквозь и упиралась в густой совершенно нехоженый ельник. В конце узкой улицы висело огромное, багрово-красное вечернее солнце. Оно касалось макушек деревьев нижним сияющим краем.

Глеб недоумённо повёл взглядом вправо и влево. Понял, что не видит асфальтированной шоссейной дороги. Почувствовал, как у него перехватило горло от страха, и хрипло спросил первое, что пришло ему в голову: – А далеко ещё до вашей развилки?

– Почти тридцать вёрст от этого места. – ласково ответил старик.

– Как тридцать? – вскинулся испуганный молодой человек: – Вы же сказали восемь вёрст до поворота по трассе, да ещё немного по лесу. Или это другое селение?

– Наша милок деревенька-то, наша, вогульская. Сатыговкой она уже лет сто называется. Только лесом, от того поворота ещё ровно двадцать семь километров.

– Я же просил вас высадить меня на развилке. – растерянно вымолвил парень.

– Я тебе говорил, что мы братец приехали, а ты что-то буркнул. Мол, поедешь и дальше со мной.