— Ну… — она закусила губу, мысленно перебирая гардероб. — Есть синяя блузка. Или вот еще платье, примерно такой же длины. Черное.

— То черное? — оживился Игорь. — В котором ты была на последнем ужине? Симпатичное, да.

— Вы уверены, что хотите быть в черном на предсвадебной фотосессии? — изогнул бровь Роман.

Юна озадачено замолчала, но Вадим тут же бросился спасать положение.

— Мой партнер может помочь вам с выбором, — услужливо предложил он. — В нашем агентстве консультации по стилю входят в стоимость сессии. А если вы закажете свадьбу, то мы сделаем еще хорошую скидку…

Но Игоря привлекла не скидка, а совсем другое слово.

— Партнер? — удивленно переспросил он. — Это у вас так… Официально?

— Гоша! — Юна смущенно ткнула жениха в бок. — Я же предупреждала!

— Ну да, а в чем проблема? — нахмурился Роман.

— Да нет… — Игорь пожал плечами. — Смело… Ладно, говорят, у вашего брата хороший вкус. Иди, Нюш, покажи товарищу свои наряды.

ГЛАВА 4

РОМАН Кулешов

2 часа

Мысли вслух. Многие заказывают семейные фото в студии. Домашний стиль — но в студии. А зачем? Что вы хотите вспоминать: наш интерьер, красивые подсвечники и корзину с фруктами? Или все же ценнее сохранить настоящую память? Тот самый диван, пусть не идеальный, детский рисунок на обоях, однорукого плюшевого медведя, через которого прошло не одно поколение? Да, всем хочется бросить в инстаграм что-то, что не стыдно показать. Но ваши подписчики просто пролистают очередную картинку, может, ткнут в нее сердечком. Может — нет. А ценные домашние воспоминания останутся с вами навсегда. Подумайте, что именно вы хотите сохранить.

Не то, чтобы Рома видел в своей жизни много невест, но все же как-то иначе представлял их себе. Разве свадьба — не главное событие в жизни каждой женщины? Они ведь помешаны на этом. Момент триумфа. «Вот она я, принцесса, и это меня берут замуж. Выкусите, подруженьки». Тогда почему дверь открыла девушка с таким лицом, будто вот-вот собиралась разреветься? Или Рома недооценил мощь предсвадебной лихорадки?

Странно, но Юна не была похожа на золотых деток, которые приходили заниматься к Роминому отцу. Она все суетилась, одновременно стараясь всем угодить и всем понравиться. Даже с ними, с Ромой и Вадиком, общалась как-то заискивающе. Словно за каждым ее предложением стояло: «Боже, вы согласились меня снимать? Спасибо-спасибо-спасибо! А хотите, я вам еще линзы протру?»

Рома этого не понимал. Если ты живешь в роскошном доме на Зоологической, если в твоей квартире два этажа, а на полу — итальянский мрамор, то не наплевать ли тебе на то, кто там будет щелкать затвором?

Нет, розовое платье было симпатичным. Ну, сливалось с тоном кожи. Ну, полнило слегка из-за объемных складок. Но Рома брякнул свое «фе», просто чтобы что-то сказать. Или чтобы не казаться самому себе нищебродом в этом великолепии. Однако Юна занервничала, тут же начала виновато предлагать другие варианты. И еще постоянно снизу вверх косилась на своего Игоря. Она точно невеста — или ее неделю назад подобрали и обогрели в приюте?

Сам того не желая, Рома проникся сочувствием к девушке. В ней было что-то трогательное, непосредственное. Она вызывала необъяснимое желание похлопать ей по плечу, заступиться или просто пообещать, что все будет хорошо. С чего бы, казалось, ей такое говорить? У нее и так, вроде, все неплохо…

Но когда Игорь отправил ее в свою комнату переодеваться, как нашкодившего ребенка, и она послушно засеменила к лестнице, Рома смог приглядеться получше, и до него стало доходить, что к чему. Во-первых, эта компания дамочек в гостиной. Живая иллюстрация к словам «лифтинг», «косметология» и «подтяжка». Если бы ботокс имел запах, то в комнате стало бы невозможно дышать. А так — разило обычным снобизмом. И Юне наверняка доставалась самая большая порция.

Роме не нравились взгляды, которые он на себе ощущал. Так смотрят на стриптизеров: вроде и с интересом, и с проблесками кокетства, но вместе с тем — несерьезно. Словно на аппетитный кусок стейка, который хотелось бы отведать, но, во-первых, фигура дороже, а во-вторых, можно заказать и в другом ресторане. Юна в эту милейшую компанию не монтировалась совершенно. И Рома был этому рад. Лучше бы удавился, чем иметь дело с молодящимися кокетками.

А еще он заметил велотренажер. Стоял посреди гостиной, как новогодняя елка, а рядом — смятая золотая бумага, красный бант. Все это — плюс тоскливый взгляд, которым наградила громоздкую коробку Юна по пути к лестнице… Рома мгновенно вспомнил, как отец презентовал ему, четырнадцатилетнему подростку, сборник задач Сканави. На новый год. Нет, Рома, конечно, не заплакал, но это чувство, когда срываешь обертку и ждешь диски с компьютерными играми или хотя бы книгу по фотографии, а вместо этого видишь пирамиду, цилиндр и всякие иксы-игреки… Н-да, Рома Юну отлично понимал.

— Это ваш там тренажер? — спросил он, когда они вошли в светлую девчачью спальню.

— Ага. Игорь подарил.

Еще и от жениха! Эдакий неприкрытый намек, что пора бы худеть.

— Сочувствую, — сказал Рома.

— Правда? — вдруг оживилась Юна и посмотрела на него с такой щемящей надеждой, что он не выдержал и отвел взгляд. — Я думала, только мне не нравится… Ну… Нет, это крутая модель, я в курсе. И вообще. Ну, спорт — это жизнь. Но… неважно.

Она даже сейчас оправдывается! За что? Рома вот как-то однажды взял бывшей девушке диетическую колу. Нет, а что такого? Все ведь ее берут. Но вляпался в такой скандал на тему «я — толстая?!», что мама потом еще долго отстирывала ему джинсы от пресловутой газировки.