Блики прошлого. Наследие

История полуразрушенной усадьбы корнями уходит в прошлое более чем на 200 лет назад и становится известна только благодаря новой её хозяйке Дее Мальвиль, а также руководителю бригады, занимающейся восстановительными работами, Глебу Горчевскому, как выяснится позже, потомку бывших владельцев… Высшие силы будут сопровождать пару от начала истории и до конца....

Мерный стук колес.… За окном один пейзаж сменял другой. Все дальше и дальше скорый поезд уносил Дею Мальвиль от тех мест, куда все быстрее и быстрее возвращали ее мысли… Воспоминания.… Совсем недавние волнительные события…

Сильным течением холодных вод, Ардыгель, некогда полноводная и глубокая, омывала живописные берега возле деревушки под названием Еланька. Огибая небольшое старое поселение, словно ожерельем украшая грудь старушки, за спиной которой виднелся густой лес, исчезала Ардыгель далеко за пределами видимости. Разбросанные то тут, то там, покосившиеся, заброшенные избы, добротные и несовременные дома Еланьки, стояли, как напоминание о скоротечности времени, на фоне совсем новых, светившихся полноценной жизнью строений, не соперничая, но дополняя отлогий склон вероятностей и кучи измышлений. В деревне уже давно шел спор о происхождении названия, только к единому мнению жители прийти никак не могут, потому-то по сей день остается маленький шанс в пользу одной из двух версий, выдвинутой жителями. Спорить на этот счет, вообще, кажется, делом бесполезным, так же, как говорить о возрасте. Необходимое подтверждение или хотя бы незначительный намек, дало бы возможность предполагать, размышлять, придумывать. Пожалуй, только Еланька могла бы прекратить все споры, заговори она:

Я люблю вас, люди-человеки,

и стремленье к счастью вам прощу.

Я теперь счастливым стал на веки,

потому что счастья не ищу 1

Да только, кто же её слушает…

Большая часть населения склоняется к тому, что деревушке более семисот лет. Якобы, существовала книга, написанная старцем Ёсей, где об этом сказано. Старец, дескать, умел отвлечь от житейских невзгод, а через описание жизни деревушки в стародавние времена, которая не раз прерывалась захватническими войнами татаро-монгол, следовавшими за тем эпидемиями и неурожаями, способности, естественным образом, отвели ему место в центре внимания. Память об авторе и летописном труде о былом, люди сохранили, но воочию историческое произведение никто не видел. Вразумительного объяснения на этот счет не нашлось: одни говорили, что книга утеряна, другие – что сгорела при последнем пожаре Еланьки. Но все сходились в одном – старец рассказывал об образовании поселения и разъяснял происхождение названия. Елан – на тюркских языках значит «змея», которое одно из тюрко-монгольских племен имело не только в качестве своего тотема, но и самоназвания. Однако образ змея не был воплощением недоброго начала. Более того, как властелин нижнего мира, он считался символом мудрости, символом земли и плодородия. Заселенная луговая равнина, пригодная для пастбищ – как результат пребывания кочевников, а название – обозначение своего поселения и отличие его от мест, заселенных соседними племенами или родами. Однако стоит обратить внимание на окружающую природу – холмы, близ поселения, поросшие деревьями и кустарником. Их расположение, словно намек на очерченную границу территории, и она была значительно больше нынешней. В действительности же, скрывалась ли под ними славная история Еланьки или же там находились руины древнего города, по значимости, равным древнему Танаису 2 , или же захоронения средневековых воинов, именитого монгольского хана, или оно представляло собой место проведения ритуалов, посвященных языческим богам – неизвестно. Как правило, чтобы усомниться – многого не нужно. Напротив, подтверждение же требует весомых аргументов. Найденные в окрестностях Еланьки артефакты – несколько наконечников для стрел – недостаточный довод для начала хлопотного и затратного дела, как археологические раскопки. Так что, значения данным осколкам истории не придали, посчитав, что на территории любого населенного пункта страны, подобное можно найти не сильно утруждаясь, и такой находкой вряд ли кого удивишь. Нередко факты, которые, приобретают облик чистой монеты, при ближайшем рассмотрении, становятся тусклыми и неопределенными. Возможно, подобное утверждение, для другой части населения, и послужило поводом уверовать в то, что деревушка получила свое название из-за заболоченной местности, которая начиналась сразу за холмами. Стоило углубиться чуть внутрь, и можно было оказаться на краю болота, куда местные ходили за клюквой. Смельчаки, по знакомым только им тропам, доходили до середины, где находилась топь. Из всех кладовых природы, только болото является ее летописцем, только оно окутано великим множеством тайн. Несмотря на то, что оно покорно предоставляет на обозрение людей сохраненное торфом в первозданном виде, по-прежнему, исследовательской братией обходится стороной. Не многие изъявляют желание заглянуть в эту кладовую. А уж стоит болоту прикрыться белесой дымкой, едва потянет промозглой сыростью, и болотная мистика приводит в движение свои ужасающие планы. Она уверенно вторгается в реальную жизнь. Испокон веков, людской страх перед неведомым, населял болотистые места сверхъестественными созданиями. Как известно, у страха глаза велики, а это чувство заставляет видеть многое в особо изощренном фантастическом свете. Вот и жители сказывали, что много раз видели существ, не похожих на человеческие создания. Кое-кто даже предположил, что на этом болоте, скорее всего, находится одна из 96 копий «Некрономикона» – редчайшего рукописного свода о колдовстве, известного с XIII века, в русской ее версии, охраняемый ужасным существом. А как иначе объяснить головокружение, необычный звон в ушах, когда очутишься посреди топи?! На желание бежать, ноги не реагируют, перестают слушаться, делаются ватными. Некоторые заядлые ягодники, в особенности охотники, старались скорее острастки ради, добавить черного юмора: «Человек, как парализованный. Болотная вязь сковывает. И вот, ты уже не можешь двигаться, все члены немеют потихоньку, и словно со стороны наблюдаешь за недалёкой своей кончиной. Но.… Есть время, чтобы съесть конфетку, до того, как через несколько минут, кто знает, а может и суток, ведь кому, как повезет, легкие начнут заполняться болотной жидкостью». Были случаи, когда ушедшие на болото не возвращались, но население это не останавливало.

Так или иначе, только рассудить спорщиков о происхождении названия деревушки, никто не взялся.

Пусть участие воинствующих кочевников в жизни деревушки им только приписывается, а история Еланьки – это всего лишь миф и выявить свидетелей, которые могли бы ее либо подтвердить, либо опровергнуть, увы, уже невозможно, за неимением таковых, история у деревушки была, даже если она призрачная и довольно ненадежная. Отыщись хотя бы один факт, в пользу утверждения, что Еланька, в действительности, бывшее укреплённое сельское поселение, образовывавшее иерархическую пирамиду, вершину которой венчал стольный град – центр независимого княжения, то это бы объяснило, неожиданное обнаружение исторического места – Старая Шуйца, что в нескольких километрах к северу от деревушки. Оказалось, данная древняя сто лица представляла собой маленькое, но очень богатое удельное княжество, сведения о котором исторические источники не содержат, но было еще одним маленьким государством, которое родилось и умерло, в то время, когда такие как оно исчезали незаметно. Сама же находка не что иное, как очередное доказательство скрытого под толщей земли несметного количества секретов… Городище носило древнее название левой руки, и тем самым наталкивало археологов на предположение о существовании Десницы – правой руки, но подтверждений тому пока не находилось. Как говорят сами специалисты – это всего лишь дело времени. Ученым удалось установить, что город был сожжен и скорей всего, после взятия и разграбления, осталось узнать кем и когда. Только вот, похоже, жизнь к нему больше не вернулась. Он не смог возродиться, как и некоторые разрушенные города и села после набегов татаро-монгол. Поправ сам факт неизвестности древнего местечка, охотники за кладами и артефактами, отправились на промысел – добывать неповторимые средневековые вещицы, оставшиеся на пепелище города. Старая Шуйца получило свою известность, после того, как в атмосфере безнаказанности, грабители присвоили, по меньшей мере, два клада, при извлечении которых, культурный слой был варварски разрушен на существенном участке городища.

– Кого-то притягивает история, а кого-то, все, что от нее остается, – сказала тогда Дея отцу, пробегая глазами статью в журнале. Они много и часто вдвоем обсуждала публикации об успехах археологов, и ее крайне возмущало, что из-за алчности современных купцов-барыг, безразличных к истории собственной страны, уникальные исторические артефакты исчезают меж лавок черного рынка, а вместе с ними и часть бесценной информации о прошлом пропадает со страниц истории, словно ее там никогда и не было.

Всецело благодаря той статье, отец Деи – Николай Романович Мальвиль – узнал и про деревню, и про усадьбу богатого купца Самойлы Кирьяновича, и, как-то само собой решил, что он должен его приобрести. Как решил, так и сделал. Разумеется, о покупке недвижимости дочери не сказал ни слова. Захотелось порадовать единственное дитя, а сюрпризы о себе не кричат.

Николай Романович встречался со многими людьми Еланьки, подолгу беседовал с ними, пытаясь собрать, как можно больше информации и подробностей об усадьбе, его обитателях, их жизни. Чем больше он узнавал, тем количество вопросов увеличивалось в арифметической прогрессии. Жители же поговаривали, будто нечисто в особняке. Давно это, дескать, было: страшная трагедия вторглась в недра семьи хозяина и унесла, в одночасье, жизнь всех членов. Будто причастен к этой истории какой-то убогий, да будто дух его все еще витает там, иногда являясь местным. В действительности же, никто не знал, что именно там произошло – вымысел ли это деревенских, то ли домыслы случайных постояльцев и прохожих, но так или иначе, история эта сохранилась, более того, приобрела всевозможные краски. Разговоров вокруг усадьбы было множество, вот только пользы никакой – основательно поселиться так никто не решался. Местные жители старались обходить стороной. Любопытные дальше ворот не проходили. Время от времени бывали заезжие цыгане. Бродяги – мимоходом. Но более – никого.

Добротная, некогда роскошная изнутри, усадьба стояла метрах в двухстах от деревни, и центральные ворота были направлены в сторону ее окраины. Построенная на совесть, она все еще была крепка: обожженные кирпичи и штукатурка до сих пор местами прочно держались. В целом же двухэтажный особняк был в ужасающем состоянии. Следы разрушения виднелись там и тут: окна смотрели пустыми, пугающими, своей беспросветностью и плотностью темноты, впадинами; двери, сорванные с петель, болтались и скрипели от малейшего дуновения ветра, да так, словно кто-то большой и страшный скрежетал во сне железными зубами. Местами, в обвалившиеся участки крыши, в солнечную погоду, просматривалось чистое голубое небо. В дождливую погоду, внутрь проникал дождь, словно хотел освободить его душу от многовекового налета грязи и полечить раны. Так усадьба и стояла, пугая своим видом. Заброшенная, одинокая в своем несчастье, скрывая истинные размеры трагедии, привлекая к себе внимание и возбуждая любопытство храбрецов. Казалось, она тихо умирает с надеждой на чудо…

И только окружающая природа не хотела замечать это чудище.

Высокими и низкими кустарниками она бережно и пышно окружала особняк, словно пыталась сохранить его, защитить, проявить свое сердечное участие в его, все еще тлеющей, какой-никакой жизни. Заслоняла его поистине роскошным парком с многовековыми дубами, кленом, ясенем и небольшим чистым и беззаботным родничком посередине. Вытекал он из-под груды каменных глыб и исчезал далеко за пределами парка, который в свое время был окружен кованой изгородью, но сейчас, изредка – то там, то сям – попадались только ее останки. Парк окружал густой лес. Границы между дикой природой и территорией с буйством зеленого насаждения при усадьбе давно уже стерлись. В настоящее время уже трудно было сказать, где заканчивался парк и начинался лес.

Николай Романович, впервые увидев роскошь парковой зоны, принял решение – немедленно начать восстановительные работы. Жители только обрадовались, хотя поначалу относились с осторожностью и недоверием. Кто же его знает, что это за птица?! Когда же стали прибывать рабочие, техника, стройматериалы и все необходимое оборудование, отношение заметно изменилось в положительную сторону. С того момента не прошло трех месяцев. Основательный подход к делу, нового хозяина усадьбы, не только успокоило население, но и дало надежду. Люди прекрасно осознавали, что восстановление дома Кирьяновича – это не только самоцель хозяина, но и дополнительные рабочие места для них, пусть даже не для всех. Мальвиль нравился жителям своей открытостью, простотой общения. Многие предложили помощь сразу, и это было взаимовыгодным сотрудничеством, говоря языком политиков. Они видели, как он умело руководил и насколько высок был его профессионализм в деле. Никто перед ним не заискивал, но все относились почтительно. Народ веселила фраза, которую Николай Романович постоянно повторял, глядя на природу окружающую усадьбу: «Такую красоту должна дополнять только красота!» Они видели, с каким умилением на лице, Николай Романович обходил территорию усадьбы, с какой любовью смотрел на вековые деревья. Он подолгу стоял на ступенях парадной лестницы, и по-детски наивная улыбка играла на его лице. Новый хозяин пристально вглядывался в стены, окна полуразрушенного здания, живописуя в голове, всевозможные картинки будущего интерьера воскрешённого дома. Николай Романович понимал, что процесс намечается довольно длительный и трудоемкий. Всем существом своим он очень был доволен приобретением и поглощен новой работой. Возрождение усадьбы – перемены в жизни всей деревушки и не только…