– Заканчиваю расход по плану. У меня – всё. (Докладывает командир одной из батарей.)

Наши танки пошли через Неву! Штурмует наша авиация.

Северная группа ещё бьёт по Шлиссельбургу. Остаётся пять минут. Кончают. Дымовые завесы. Впереди ничего не видно. Всё затихло.

Ровно 12 часов 30 минут. Наши на территории противника! Пехота рванула в атаку – по снежным сугробам, под огнём противника – вперёд! Многие идут с песнями, и ветер доносит к нам знакомые слова.

Балтийские моряки вместе с армией пошли в шестую битву за Ленинград!

Теперь будем работать по заданиям… Противник ведёт методическую стрельбу. Некоторые снаряды не рвутся. Смех… Генерал Дмитриев говорит:

– Пусть продолжают в том же духе. Принять меры к подавлению батарей противника.

Передний край совсем заволокло дымом. В данный момент наша главная задача: контрбатарейная стрельба.

Генерал спокоен, курит, иногда отдаёт приказания, которые повторяют по нескольким телефонам:

– Кормить людей обедом.

– Усилить наблюдение за воздухом – погода лётная.

Я пошёл с замполитом на батарею.

– Взять под обстрел цели 933, 750, 9611. Действуйте быстро!

На переднем крае по-прежнему ничего не видно – дым.

Яркое солнце. Искрится снег, всё серо-голубое и белое. У наблюдателей заиндевели ресницы.

С Невы доносится пулемётная и винтовочная стрельба. Залпы… Опять бьёт немецкая артиллерия, – всё дрожит.

– Что происходит?

Война – воюют, стреляют. Что может быть конкретней?!

Сведений мало. Пошли обедать в 5-й дивизион. Беседуем, но внутреннее беспокойство – беспрерывно: как дела у пехоты?..

Идём (2 километра) на КП бригады.

Поступают донесения, сводки:

– Наши продвинулись до 8-й ГЭС.

– Сильнейший миномётный огонь противника. Работают и его батареи.

Темнеет. Молодой месяц… Вернулись на батарею. Топится печка… Методический огонь с 24 часов до 3 утра.

3 часа. – Подвезли новый боезапас, продовольствие, ракеты… Расстояние увеличилось – фронт продвигается.

С наблюдательного пункта сообщили: нашей пехотой уничтожено несколько танков противника.

Мёртвенно-жёлтые ракеты перемежаются с красными и зелёными. Вдали, в предрассветной мути, глухо урчит Волховский фронт, движется нам навстречу… Сообщили, что с Ладожского озера идут наши лыжные отряды.

Фронт Гитлера трещит!

Бригада получила новое задание. Командира нашей батареи вызвали на дивизионный командный пункт (в 12 километрах).

13 января 1943 года

9.30 утра. – Сильный артиллерийский огонь по направлению главного удара. Пробиваем!

9 часов 45 минут. – Наша батарея открыла огонь. Ответные залпы немцев. Разорвалось одно орудие, есть убитые и раненые. Пять человек тяжело ранены. Всё покрыто чёрной копотью, разворочено. Оторван огромный кусок казённой части, замок. Влево – лужа крови. Санитары нервничают.

Пришёл генерал, с ним подполковник и др.

День серый; тихий редкий снег… Висит «колбаса» с наблюдателями. Гул «катюш».

На моей койке лежит раненый – комендор Василий Сиваков (это ему снился сон, что «ударили и прорвали»). Стонет… Затих… У него сильный ожог и ранена голова. Пришли товарищи и унесли его в санчасть. Отправили и остальных раненых.

Надо выступить, подбодрить людей. Сказал командиру огневого взвода, чтобы стёр кровь с полушубка (он помогал санитарам).

Артиллерийский огонь…

Собрали бойцов. Выступили: замполит, командир орудия и я.

Тут же, у орудия, провели партсобрание, приём в партию.

Пришёл старший лейтенант, доложил обстановку:

– Мы разбиваем узел сопротивления у Мги. Батареи работали напряжённо… Все задания выполнили с честью. Нарушений не было.

На КП бригады. – Московская Дубровка взята! Войска идут и идут через Неву. По всей линии – в рост, винтовки на руку! Хорошо! 8-я ГЭС окружена, продвижение идёт успешно. Бьют «катюши». Фашистские собаки! Узнали, что такое морская артиллерия!

Смотрю по карте: от Дубровки до 2-го Рабочего посёлка на Ладоге – 5 километров через болота. Надо думать, что на этот раз наши их одолеют. Мы делаем своё дело, но кто нанесёт главный удар? Волховский фронт или мы с Н-ской армией?