Не знаю, что я собиралась предпринять ради спасения кусаки-Болеслава, но увиденная картина просто вогнала меня в ступор.

Не может этого быть!

Посреди ярко освещенного грота стоит стол. По разные стороны на высоких деревянных чурках сидят мужчины. Трое проштрафившихся накануне приоров сидят по одну сторону, а ректор и Феликс — по другую.

В тот самый момент, как я ворвалась со спасательной миссией, белоголовый с папиком, держа ладони друг друга в захвате, сцепились в … армрестлинге. По лбу белоголового стекала капелька пота, вздувшаяся жилка на виске пульсировала. Папик же, саркастично улыбаясь и не сводя с соперника взгляд, медленно вел руку противника к поражению.

В то мгновение, когда рука приора опустилась на стол, ректор, под восторженные вопли друзей, зарядил по лбу белоголовому крепкий щелбан.

На лбу Болеслава уже красовалась лиловая шишка, у его друга лоб тоже покраснел. Одним словом, спасать было не кого и не от чего.

— О, малая, ты ко мне пришла, сладенькая? — первым заметил мое появление Болеслав.

Ден же посмотрел на приора, а затем, проследив за его взглядом, и на меня. Вот я, дура! Я обернулась, ища поддержку у племянников, но их и след простыл. Не подставлять же их? Придется выпутываться самой.

Разворачиваясь и максимально ускорившись, я бросилась прочь из грота. Решение, конечно, просто гениальное.

— Да подожди ты, — раздалось мне вдогонку, грохнула упавшая чурка-стул. Я уже подбегала к мостику, когда из грота донесся звук удара и вскрик приора-кусаки.

Я неслась по мостику, словно молния. Позади мне чудилось чужое дыхание. Уже почти достигнув другой стороны ямы, надо мною мелькнула тень. А в следующее мгновение белоснежный барс, ростом с баскетболиста, пригнув голову и рассекая длинным хвостом воздух, преградил мне путь. Не успев вовремя притормозить, я со всего размаха влетела в его мощную грудь, срикошетила, упав на спину. Пушистая кошка, та самая, которую прогнала из моей комнаты тетушка-панда, сейчас нос к носу стояла надо мною. Шершавым языком она облизала мне лицо. А затем отошла в сторону, уступая мне дорогу. Дважды меня просить не нужно было и я бочком протиснулась мимо барса. Крепкий шлепок пушистой лапой по моим ягодицам и довольный смех придали мне стремительности.

Вскоре, держась за заболевший от быстрого бега бок, я застыла возле щели забора. Из нее на меня смотрели две пары глаз. Я так была возмущена их предательством, шлепком по заднице и насмешливым смехом, что без всякой помощи просочилась через щель. Я гордо прошагала мимо них.

— Лер, ну ты чего?

— Ну ты же сама вылезла. А кто тебя звал то?…

Эти и тому подобные вопросы и замечания преследовали меня до тех пор, пока я все же не оседлала пушистую спину, заботливо подставленную Тэйдом. И все равно, я дуться не перестала. Не перестала и тогда, когда кошаки доставили меня в мою комнату, закинув, словно куклу, через окно.

***

Болеслав вытирал рукавом разбитый нос, зло смотря на приближавшегося барса.

— Еще раз к ней подойдешь, будет хуже, — рыкнул белоснежный хищник. — Все свободны.

— А я не понял. Между прочим, я с серьезными намерениями, ректор, — Болеслав не сдавался.

— Посрать. Еще раз к ней подойдешь — убью.

— Это не педагогично, — подначил Феликс.

Дождавшись, когда молодые оборотни покинули грот и комплекс, он пристально посмотрел на друга.

— Я хочу сегодня поговорить с отцом о Валерии.

Барс, вылизывавший в это время заднюю лапу, прекратил умываться и посмотрел на Феликса.

— А я тебя просил об этом?

— Прости, Дэн. Но это не обсуждается. Я подозреваю, что Лера может быть моей сестрой.

— Отвали, Феликс. Она моя.

— Ну, с этим-то я спорить и не буду. Но согласись, вряд ли она может быть твоей дочерью.

Кот демонстративно проигнорировал слова друга и продолжил вылизывать себя.

— Я, кстати, буду не против, если ты пойдешь со мной. Да даже рад буду. — Феликс снова не дождался ответа и продолжил: — Я, знаешь ли, немного волнуюсь. Я был просто в шоке, когда заподозрил это. А как отец на это отреагирует?

— Хха, так же, как и я. Ты представляешь, каково мне было, когда мама объявила ее моей дочерью?

— А почему она вдруг такое решила?

— Вроде бы девчонка держала мою фотку и бормотала "папа".

— Папик, — поправил Дэна Феликс.

– Что значит "папик"? — кот недовольно посмотрел на него.

— Она называет тебя "папиком".

— Вот ссу… сурикат сопливый.

Дэн обращается в человека и кивает Феликсу:

— Пойдем.

— Куда? — друг идет за ним вслед.

— Пфф, к ТВОЕМУ папику.

И мужчины засмеялись.

Мобиль Дэна быстро домчал их до резиденции Желтого крыла. Роскошный двор, вымощенный желтым, будто позолоченным камнем, вел в нее менее роскошный дворец.

Чуткие уши оборотня и дракона уловили крики и стоны, доносившиеся из-под земли. Мужчины переглянулись.

— Это молодые вампиры. Они заперты в подземелье до тех пор, пока не научатся контролировать свою жажду.

— Жутковато.

— И не говори. Я тоже был бы заточен, если согласился бы.

— А что, предлагали?