Распрощавшись со всеми знакомыми, вечером 5 ноября я выехал на поезде из Уч-Кургана в Ташкент. В Ташкенте, к сожалению, не удалось достать прямой авиабилет до Ленинграда, пришлось 6 ноября лететь в Москву. В Ленинград я приехал утром 7 ноября вечерним поездом из Москвы. Закончилась моя киргизская эпопея.

Через несколько дней после моего приезда в «Ленинградской правде» появилась статья о пуске и сдаче в эксплуатацию последнего четвёртого агрегата на Уч-Курганской ГЭС, ставшей самой мощной в Киргизской ССР. Газета писала о большой роли предприятий и специалистов из Ленинграда при строительстве этой ГЭС. Мне было приятно прочитать в газете свою фамилию наряду с другими специалистами. Ещё через несколько дней приказом директора мне была объявлена благодарность с занесением в трудовую книжку. Это была моя первая благодарность по заводу.

Примечание. Снова я побывал на Уч-Курганской ГЭС уже через двадцать с лишним лет, будучи начальником монтажного отдела. К этому времени, помимо первой, построенной на реке Нарын Уч-Курганской ГЭС, на этой реке были построены ещё три ГЭС.

Командировки на Уч-Курганскую ГЭС произвели на меня самое большое впечатление. Я неожиданно оказался, как бы, за границей, в другой стране. Люди в халатах и чалмах, непонятные языки, арыки и дувалы, жаркое солнце, южная растительность и южные базары, ишаки и верблюды, поля, засеянные хлопком – всё было необычным и новым.

Что касается работы, то именно на этой ГЭС мне впервые пришлось самому принимать ответственные решения при монтаже самого современного оборудования. Прошу извинить меня за использование технических описаний и терминов, иногда непонятных для читателей. Но без этого нельзя понять происходивших событий и возникавших при этом проблем. Я ведь написал не всё и не обо всём. Как написать о многих часах, проведённых в шахте турбины или на монтажной площадке, среди железа и бетона, когда проверяешь правильность сборки, делаешь замеры, участвуешь в испытаниях, бегаешь целый день вниз-вверх по лестницам агрегата, высотой с семиэтажный дом? Написать о том, как, грязный и в масле, вылезаешь из турбины и идёшь в конторку обдумывать свои замеры или идёшь на совещания с монтажниками или со строителями, чтобы спорить и ругаться, доказывать и договариваться. И представьте себе 23-летнего молодого инженера, брошенного в такую работу. Да ещё вдали от дома и родных. Но только так приобретается опыт и вырабатывается характер. И главное мне нравилась такая работа, она наполнила мою жизнь содержанием и смыслом.

На этом я, пока, заканчиваю своё повествование, но надеюсь его продолжить. Ведь впереди новые командировки, новая работа. В Союзе и в России – от Литвы до Магадана, от Мурманска до Еревана. И трудная, но интересная работа на ГЭС за рубежом. Основы этого будущего закладывались в первых командировках.

Японцы, японцы. Везде только и слышишь, какие они умные, и как много они добились в жизни. Как и почему японцы этого добились, нам обычно не говорят, а если и говорят, то так, что ничего не поймёшь. А главное, не объясняют, как бы и нам такой жизни добиться.

Японскую жизнь по ТВ нам тоже показывают как-то однобоко. Показывают сборку автомобилей, быстрые поезда, небоскрёбы, разноцветную рекламу. Широкие и узкие улицы, залитые светом, заполненные транспортом и снующим, на вид довольным народом. Добавьте сюда легковушки во Владивостоке, самую долгую в мире жизнь и дзюдо. Да, забыл упомянуть ещё про суши, то самое суши, вывески которого у нас в Санкт-Петербурге висят на каждой второй забегаловке.

Правда, иногда нам показывают и японские неприятности: землетрясения, наводнения, аварии на атомной станции. Но, опять же, не говорят, почему японцы быстро с этим справляются. В отличие от наших чиновников, для которых даже выпадение снега зимой – явление неожиданное, они долго не могут с этой неприятностью справиться.

А тут, в который раз, опять о Курильских островах заговорили. Мечтают японцы забрать у нас то ли два, то ли четыре острова. И хотя японцы живут лучше нас с вами, похоже, им всё равно чего-то не хватает.

Мне лично не нравятся такие переговоры, мне больше нравится Шойгу. Он строит и ставит на островах что-то своё, и делает это по всему побережью, вплоть до Чукотки. И правильно делает Шойгу. Если отдадим японцам острова, на них быстро появятся американцы, поставят ракеты, закроют нам выход из Владивостока в Тихий океан. Вдобавок к этому японцы, наравне с нами, станут хозяевами богатейшего рыбой Охотского моря. Сейчас они там только браконьеры.

Говорят, что японцы так долго живут, потому что едят много рыбы. А отдадим острова – японцы ещё больше будут есть рыбы, крабов, устриц и всяких там мидий. И жить будут ещё дольше. А мы не будем жить дольше, так как будем есть рыбы меньше. Ведь с рыбой у нас и так не всё в порядке.

Спросите у любого прохожего, когда он последний раз ел крабов или устриц? В лучшем случае, на вас посмотрят, как на сумасшедшего или идиота, а в худшем, если примут ваши слова за издевательство, могут и по шее надавать.

Нельзя нам Курильские острова отдавать.

По окончании Политехнического института им. М. И. Калинина работал на Ленинградском металлическом заводе в отделе монтажа и надёжности СКБ «Гидротурбомаш», с 1987 года – его начальником. Занимался монтажом, ремонтом и сервисом гидротурбин на ГЭС СССР, России и за рубежом. С 1998 по 2007 годы в ОАО «Силовые машины» работал директором департамента и начальником отдела САУ ГЭС по подготовке и исполнению договоров, разработке и поставке цифровых панелей управления агрегатами для ГЭС в России и за рубежом.