Кроме Дрея и Алексея, до сорокового добрались еще семеро, включая Щуку, Карпа и Николая. Остальных четверых доставщику не представляли.

Первой заговорила Щука.

– Все, парни. Здесь мы приплыли, рыбки мои. Я им из принципа товар не отдам, так что сдаваться – не обсуждается. Я заберу этого экзо и ухожу наверх, разбираться с товаром.

Как именно она собирается разбираться с самой ценной вещью в этом мурашнике, Щука не уточнила:

– Вы все остаетесь. Продержитесь здесь пять минут, большего не прошу. После этого – сдавайтесь, прячьтесь, прячьтесь и потом сдавайтесь – неважно. Но пять минут надо их удержать.

– Гранат не хватит, – буркнул Карп.

Дрей тихо придвинулся к Алексею:

– Я тебя не вывел, хоть обещал отцу. Так что если выживешь, то за мной должок. И я о нем не забуду.

Алексей лишь молча кивнул. А Щука, тем временем, отвечала Карпу:

– Гранат не хватит, отстреливайтесь. Не хватит патронов, рвите их зубами.

На лице Карпа явно читалось сомнение.

Тем временем нападающие воспользовались тактикой банды и снизу вверх швырнули гранату. Кидать ее вверх было значительно менее удобно, поэтому граната не долетела, сильно не долетела до остатков обороняющихся.

Но и этого хватило. На этот раз не повезло самому заговоренному члену банды – ее атаманше. Один осколок пробил навылет руку Щуки, вырвав кусок бицепса. Второй вошел в живот и застрял глубоко внутри.

Щуку это не остановило.

– …Рвите их зубами, – хрипло повторила она, зажимая здоровой рукой рану на животе. Из разорванной мышцы руки начала хлестать кровь, и прежде всего она попала на Карпа. Лучший аргумент закончить спор – облить оппонента своей собственной кровью. – Рассказывайте им сказки, анекдоты, что хотите, но дайте мне пять минут.

Щука не сказала больше ничего, двинувшись наверх. Дрей лишь кивнул на прощание Алексею, на ходу выдергивая из рюкзака медпакет и фиксируя рану на руке Щуки. Занятие было бесполезное с учетом осколка в животе, но Дрею не нравилась хлещущая из девушки кровь. Так что, можно сказать, он не оказывал первую помощь, а удовлетворял свои эстетические потребности.

– Сорок пятый? – спросил Дрей на ходу.

– Сорок пятый, – подтвердила Щука. – Дай еще пакет, хоть заткну дыру в животе. И не смотри на меня так, не сдохну. От этого – не сдохну. Если дадут денек-другой отлежаться, то выживу.

– У тебя, мне кажется, все же есть какой-то план?

– План, план – дельтаплан… – непонятно продекламировала Щука, раскрывая доселе неизвестные Дрею поэтические способности. – Есть у меня план. Около шпиля мой план.

– Какой?

– Я тебе уже сказала. У меня там крылья были. На самый-самый крайний случай. Дельтаплан. Как раз, чтобы улететь отсюда… тебе и… товару.

– Что за товар, может, хоть сейчас скажешь?

– Как контейнер выглядит, сам увидишь. А что за товар… Слушай… – Щука шла все медленней и медленней, начинала сказываться потеря крови. Поэтому в итоге Дрею пришлось практически тащить ее вперед, чтобы не сбавлять темп. Они поднялись всего на два этажа выше из пяти нужных, когда перестрелка и взрывы гранат внизу резко усилились. Что могло означать лишь одно – финальное столкновение.

– Успею только по сути. Еще раз: психотропное оружие. Действует на всех. Почти на всех – девять из десяти экзо и шесть из десяти нано. При полной сборке всех компонентов и наличии инструкции по объединению владелец всей этой шняги имеет внедряемый, распространяемый ненаследственным, а затем и наследственным, образом крайне вирулентный мутаген. Суть, цель и миссия его очень проста: все зараженные получают генный приказ о полном подчинении образцу. Если в качестве образца владелец выставляет себя – значит, полное подчинение владельцу. По силе этот приказ почти сравним с базовыми инстинктами – сильнее инстинкта размножения и ненамного слабее инстинкта самосохранения. Это конец цивилизации. Даже той, которая у нас осталась.

– Наверняка не все так плохо? – в голосе Дрея отчетливо слышалась неуверенность.

– Большая часть народу полностью подчинена единому человеку? Без сомнений и колебаний готова к уничтожению любого непокорного? Вылавливает всех незараженных и не задумываясь уничтожает всех невосприимчивых? Бойцы твоего уровня, зараженные, подчиненные единой воле, только и занимаются, что проверяют лояльность единому лидеру? Расскажи мне, что может быть хуже.

Кровь из раны в животе не останавливалась. Щука слабела с каждый мгновением, но продолжала идти и продолжала говорить.

– Отсутствие людей как расы? – предположил Дрей.

– Ну вот разве что. – Щука остановилась. Постучала в дверь, за которой Дрей никак не ожидал никого встретить. – Пришли. Проводи приемку товара. Тебе – отдаю с большой скидкой. Практически задаром.

Дверь медленно отворилась, и Щука закончила:

– Дрей, это Илона. Илона, это Дрей. Начинай осмотр товара, экзо.

И Щука устало махнула рукой в сторону девочки, открывшей дверь, не оставляя ни малейших сомнений в том, что она и есть контейнер.