– Я знаю Трегье, – небрежно сказал Декамбре, наливая себе вина.

Жосс посмотрел на него недоверчиво:

– Улицу Свободы знаете?

– Да.

– Ну, так там и был пансион для мальчиков.

– Да.

– Прямо за церковью Святого Роха.

– Да.

– Так и будете все время «дакать»?

Декамбре пожал плечами, веки его налились тяжестью. Жосс покачал головой.

– Вы здорово набрались, Декамбре, – сказал он. – Вы уже еле держитесь.

– Я набрался, но Трегье я знаю. Одно другому не помеха.

Декамбре осушил стакан и знаком попросил Жосса снова его наполнить.

– Глупости, – сказал Жосс, выполняя просьбу. – Нарочно сочиняете, чтобы меня задобрить. Если думаете, что я такой идиот, чтобы расчувствоваться, услышав, как кто-то проехал всю Бретань, то вы ошибаетесь. Я не патриот, я – моряк. И знаю, что среди бретонцев тоже немало кретинов, как и среди прочих.

– Я тоже это знаю.

– Это вы обо мне?

Декамбре вяло покачал головой, и оба надолго замолчали.

– Нет, вы что, правда знаете Трегье? – снова заговорил Жосс с упрямством человека, который слишком много выпил.

Декамбре кивнул и опустошил стакан.

– Ну а я-то на самом деле не очень хорошо его знаю, – сказал Жосс и вдруг погрустнел. – Отец Кермарек, хозяин пансиона, меня по воскресеньям вечно после уроков оставлял. Так что город я знаю только из окна да по рассказам приятелей. Память – неблагодарная штука, имя этой шкуры помню, а фамилию учителя истории забыл. А ведь только он за меня и заступался.

– Дюкуэдик.

Жосс медленно поднял голову.

– Как вы сказали? – переспросил он.

– Дюкуэдик, – повторил Декамбре. – Так звали вашего учителя истории.

Жосс прищурился и наклонился вперед.

– Дюкуэдик, точно, – подтвердил он. – Ян Дюкуэдик. Слушайте, Декамбре, вы что, за мной шпионите? Что вам от меня надо? Вы из легавки? Да, Декамбре? Вы легавый? Значит, записки и комната это чушь! Вам просто надо втянуть меня в ваши грязные полицейские делишки!

– Вы что, Ле Герн, боитесь полиции?

– А вам-то что?

– Дело ваше. Только я не полицейский.

– Отговорки! Откуда вы знаете моего учителя?

– Это был мой отец.

Жосс застыл, облокотившись на стол и выпятив челюсть. Он был пьян и плохо соображал.

– Чушь, – наконец пробормотал он.

Декамбре сунул слегка трясущуюся руку во внутренний карман пиджака. Вынул бумажник, достал из него удостоверение личности и протянул бретонцу. Жосс долго изучал карточку, водя пальцем по фамилии, фотографии и месту рождения. Эрве Дюкуэдик, родился в Трегье, семьдесят лет.

Когда Жосс поднял голову, Декамбре приложил палец к губам. Тихо, мол. Жосс несколько раз кивнул. За этим что-то кроется. Это Жосс мог понять даже в стельку пьяный. Впрочем, в «Викинге» стоял такой гвалт, что можно было спокойно говорить, не боясь быть услышанным.

– Значит… Декамбре – это?… – пробормотал он.

– Выдумки.

Ну, если так, браво. Браво, аристократ. Да он, оказывается, мастак. Жосс снова задумался.

– Так все-таки как, – сказал он, – аристократ вы или нет?

– Аристократ? – удивился Декамбре, убирая карточку. – Послушайте, Ле Герн, если бы я был аристократом, разве я портил бы себе глаза, плетя кружева.

– Бывают же бедные аристократы? – настаивал Жосс.

– Опять не угадали. Я просто бедный. Простой бретонец.

Жосс откинулся на спинку стула, растерянный, словно его мечта только что разбилась в пух и прах.

– Прошу вас, Ле Герн, – сказал Декамбре, – никому ни слова.

– А Лизбета?

– Даже она ничего не знает. Никто не должен этого знать.

– Почему же вы рассказали об этом мне?

– Дашь на дашь, – объяснил Декамбре, осушая очередной стакан. – С честным человеком нужно вести честную игру. Если теперь вы не захотите занять комнату, скажите прямо. Я пойму.

Жосс резко выпрямился.

– Так вы берете? – спросил Декамбре. – А то у меня есть желающие.

– Беру, – поспешно ответил Жосс.

– Тогда до завтра, – сказал Декамбре, вставая, – и спасибо за эти записки.

Жосс ухватил его за рукав:

– Декамбре, что такого в этих записках?

– В них какая-то тайна, грязь. Тут кроется опасность, я уверен. Как только мелькнет луч света, я вам расскажу.

– Как маяк, – мечтательно произнес Жосс, – луч света от маяка.

– Вот именно.