— Рина, ты ли это? — голос остался таким же. Не потерпел изменений, не успел еще огрубеть из-за частого курения тонких сигарет.

— Привет, Моник, — едва я произношу эту фразу, как меня тут же сжимают в объятьях, визжа от радости. Боже! Сколько силы в этой худенькой девчонке, того и гляди задушит.

— Как же я рада тебя видеть снова в Париже, — отстраняет от себя. Сморит прищуренным взглядом. Будто подмечает что-то для себя в моей внешности. Останавливаясь на ногах, точнее на лодыжках. — Татушку еще не свела? А-то собиралась, как в Россию вернешься, — откидывает хвостик за спину. — Я вот новую себе сделала… — оголяет правое плечо. Надпись черными чернилами — китайские иероглифы, в обрамлении красной розы, — дополнение к коллекции.

Татушек у нее было всего лишь три штуки, а сейчас четыре. Внизу живота имя первого парня, что лишил ее девственности (сама не знает, зачем сделала), на левой лопатке бабочка, сидящая на цветке, за ухом несколько маленьких точек. На нанесение татушки на мою лодыжку именно она меня и подбила.

После очередной вечеринки, где я подцепила парня с пирсингом соска, а Моник развлекалась со своей старой знакомой. Мне в голову пришла идея набить себе татуировку, причем решила я это под воздействием алкоголя, который помог мне перенести боль в кресле мастера. Довольно симпатичного такого, вроде его звали Кевин. Американец, живущий с пятнадцати лет в Париже, который хотел было со мной познакомиться. Но вездесущая Видаль не дала ему этого сделать. После процедуры нанесения она потащила меня домой, так как родители могли явиться в любой момент.

Мой эксперимент с разрисовыванием своего тела на этом закончился. Она же останавливаться не стала, а очень даже увлеклась. Вот даже пирсинг себе сделала, волосы отбелила, превратилась в скелетона, который кидает заинтересованные взгляды в стороны парней.

— Моник, — подхожу поближе к Денису. — Это мой парень Денис, — как же легко мне даются эти слова, так естественно, — подруга Вида, — показываю на нее рукой. — Артур, приятель Дениса, — настает очередь Агеева и Павловой. — Мой друг Артем, — что не выпускает руку блондинки, — и его девушка Стефания, — все знакомство закончено.

— Приятно познакомиться, — машет рукой в приветственном жесте. — Я Моник Видаль. Мы с Риной дружим несколько лет, — поскольку-постольку. — Именно поэтому мне будет очень приятно, если сегодня вы приедете в мой особняк на небольшую вечеринку. Будет весело.

Нет! Нет! Нет! Так и хотелось крикнуть. Весело там точно не будет.

Это я знаю по собственному опыту. Ведь именно на таком мероприятии кое-что произошло в моей жизни, то, из-за чего Артем еще очень долго злился на меня. Вправляя мне мозги на место.

Александрина Догелева

Говорят, что встречи приносят нам приятную неожиданность, вызывая шок и смятение. Мы бываем очень удивлены при взгляде на человека, которого давно не видели или не хотели видеть. Даже и не рассчитывали, что в ближайшее время представится такая «ошеломляющая возможность». А судьба возьми и подкинь тебе такой интересный сюрприз в лице старой знакомой, которую в таком огромном городе, как Париж, тяжело было встретить. То кафе, где сидела Моник, она посещает именно в это время. Сидит за столиком и фотографируется с официантом или с парнем, что остался с ней на ночь, а потом повел завтракать. Правда сразу после этого она его бросала с громкими криками, как будто он ей что-то сделал. А фотографию сохраняла в особом альбоме, который неоднократно мне показывала с гордо поднятым подбородком и чувством превосходства в глазах. От чего мне всегда хотелось громко посмеяться, закинув голову назад. Зная ее стервозный характер, я старалась этого не делать.

Вот и сейчас уже в сотый раз пытаюсь отвязаться от ее предложения по поводу вечеринки в ее особняке, где будет огромное скопление народа. Богатенькие мальчики и девочки, развлекающиеся втайне от родителей. Половина из них мне должна быть известна, ведь на такого рода мероприятиях в основном одни и те же лица встречаются.

Наверняка на личном автомобиле приедет Амели Дюкре, известная своим громким прокуренным голосом и беспорядочными связями. Обязательно появится Алекс Сандерс — американец, что поставляет Моник особые наркотики в таблетках (в жизни их не пробовала). И, несомненно, близняшки Мартен — Сесиль и Маргарита. Эти двое просто настоящие мегеры, могут попортить жизнь не понравившемуся им человеку. И если бы мои родители не были известны на весь белый свет, да к тому же не имей столько денег, я бы никогда не оказалась в их компании. Была бы той, над кем все потешаются и издеваются. Хотя без огромной суммы на карточках в Париж бы не приехала. А жила всю свою жизнь в России, путешествуя по ее городам. Не видела бы Моник, что получив согласие от чертовой Стефании, помахала нам на прощание рукой и убежала обратно в кафе, чтобы вызвать к нему своего личного шофера.

Мне же ничего иного не оставалось, как последовать вперед ребят, так как ключи были лишь у меня (хотя в лофте наверняка найдется целая связка). Но я настолько погрузилась в свои мысли, что смутно помнила, как попала в квартиру. Обстановку совсем не рассматривала, не восхищалась, как девчонки, наличием здесь внутреннего дворика с террасой, где росли какие-то растения. Бильярдная, куда сразу же направился Артур, видите ли ему захотелось проверить стол на прочность. Будто собрался девку какую-нибудь здесь трахнуть. Не будь я так погружена в свои размышления, точно бы пару ласковых ему сказала. Но сейчас мне просто было плевать.

Плевать на то, что комнату придется делить со своим «парнем» на верхнем уровне. Плевать, что внизу будет проживать Тема со Стефанией. Ведь на кухню попадать надо будет именно через их спальню. Также мне было совершенно все равно, что Вида и Артур будут жить с нами по соседству. У подруги своя жизнь, пусть и делает, что хочет. Ведь наше неписанное правило гласило — «Не осуждать чужую личную жизнь». Хочется ей крутить роман с двумя сразу, пусть так и делает. Хотя совет от меня она всегда с радостью послушает, но сделает все по-своему.