Шрифт:
Алварец
Молчи. —Отец святой тебя наставить хочетВ том, как вредна любовь, – а ты,Ты слушай со вниманьем – чтоб ни словаНе кинул он на воздух – сердцеТвое запутано; не знаешь ты,Чего ты хочешь – он тебе откроетОпасность страшную любви.Соррини
Да, если мне позволил ваш родитель,То я готов неопытность ввестиНа лучший путь. – Там нет цветов,Там терния, но цель, к которой мыПриходим, веселит нас – а былоеПечально или весело, смотря по темМгновениям, когда о нем воспоминаешь.Итак, всего важней последствие;Коль к доброму концу деянья наши,То способы всегда уж хороши,Какие б не были – страшись Фернанда!Он льстит тебе, обманет – или,Положим, на тебе он женится —Но это для того, чтоб быть богаче.Алварец
Да этого не будет никогда;Скорей все мертвые воскреснут.Соррини
Не говорите этого – бываютТакие случаи. – Но вас, Эмилия,Прошу бояться пламенной любви.Быть может, притворяется Фернандо?Послушайте, я расскажу вам случай,Которому свидетель был в Мадрите,При инквизиции святой.У девушки одной любовник был,Красивый, молодой и умный малый,И, так сказать, на всё удалый.И он красавицу мою любил,И очень долго это продолжалось;Как наконец заметила она,Что, от нее без грусти удаляясьПод разными предлогами, не сталОн находить веселья в разговоре нежном,Что к ней он вовсе охладел,Что не дивился уж красе ее наряда,И призывающего взглядаОн понимать уж не умел.Как женщине всё это не заметить,Когда вся жизнь ее в том только состоит?..Вот ревность в грудь ее, как червь, закраласьИ долго сердце горькое точила…Ну, просто без обиняков скажу,Она любимца отравила,И он скончался в двое суток.Но так как бедный сей испанецСлужил при инквизиции писцом,То в дело все вошли по праву мщенья:Преступницу наказывали долго,Именье в пользу церкви обратив, —И наконец замучили до смерти!(Все содрогаются.)
Вот следствия любви!.. страшись, Эмилия.На мячик сердце в нас походит, положиТы на крутой горе его тихонько,И он не тронется – но раз толкнув,За ним хоть бросишься, но не догонишь.Не так ли говорю я?Алварец
Точно так.Вы совершенно справедливо поступилиС несчастною преступницей! – как? отравитьСлужителя священной инквизиции?Она мученья смерти заслужила.Соррини
Нет! я совсем не говорю сего.(Кидая взор на Эмилию)
Я слишком жалостлив, – насильноМеня заставили бумагу подписать;Все члены у меня, хладея, трепетали,И осуждал мой ум, что пальцы написали!..Но такова судьба судей земных!Все люди мы; и ослепленье страсти,Безумное волнение души, должны мыПрощать, когда мы излечить не в силах.Донна Мария
Ах! я и прежде так судила.Алварец
И в самом деле правда это!Соррини(радостно в сторону)
Они меня боятся!Эмилия
Позволь тебя спросить мне, батюшка,К чему всё это клонится.Алварец
К тому,Что не должна ты плакать и крушитьсяОб том, что более Фернандо не увидишь —Он нагрубил мне нынче. – И навекиЕго из дому я прогнал.Не смей с ним видеться тихонько; 'uначе,Страшися оскорбленного отца…Прощаю я твою любовь, как бы порок,В котором ты исправилась. Надеюсь,Что это будет так по крайней мере.Соррини
Утешьтесь, нежная Эмилия!Любовь пройдет, самим вам будет легче.Эмилия(сквозь слезы)
Довольно и того, что сделали;Но для чего смеяться надо мной?(Плачет.)
(Эмилия уходит, закрыв глаза платком. Все в изумлении.)
Соррини
Как резко вы сказали, Алварец!Нечаянный удар вослед себеВедет раскаянье нередко.Алварец
Э! нужды нет, отец Соррини, —Ведь надо было бы открыть;А чем скорей, тем лучше…Соррини
Не всегда.Вы знаете ли: женщина цветок,Который, если вы его согнете вдруг, —Изломится.Донна Мария
Да не угодно ль вамПозавтракать, отец Соррини.Соррини
Благодарю, прекрасная Мария!Земная пища часто не должнаЛаскать того, кто пищею духовнойВладеет. – До свиданья! Донна, до свиданья!И вы, почтенный друг мой, Алварец!Желаю, чтоб небес благословеньеСошло на дом ваш… и… чтоб ваша дочьУтешилась скорей; я думаю,Она и не замедлит. Ха! ха! ха! прощайте!(Уходит, низко кланяясь.)
Алварец
Когда еще нам сделать честь придетВам в голову, то верьте мне,Открыты будут ежедневно двериМои для вас… как сердце… (кланяясь) одолжите!(Соррини, провожаемый до двери, уходит наконец.)
Ну, слава богу!.. он такой смиренный,Что и не знаешь, что сказать ему.Боюсь таких людей, которые всегдаНа языке своем имеют: да! и да!Хоть сердятся они – не знаешь извиниться,Затем, что с виду всем довольны.Но с кем бранился я – с тем можно помириться!..