Раздается звонок мобильного. Резкий. Вздрагиваю. Оборотень поднимает трубку. Слышимость отличная. Без труда сразу же различаю голос Шайны.

— Рэй! Мне так плохо без тебя! — ноет в трубку.

Сжимаю челюсти до скрежета зубов.

Она просит его приехать. Рассказывает, как тяжело ей дается разлука. Передает новости из дома. Похоже, родичи так и не успокоились. Оборотень говорит с ней мило, вежливо. Слишком ласково, как по мне. А что я хотела? Она его жена. Но почему простой разговор вызвал столько ярости. Заставил закипеть кровь в жилах. И будь сейчас Шайна рядом, я бы свернула ей шею, и только потом задумалась, что сотворила.

А поскольку ее рядом не было, то я выхватываю мобильный из его рук и со всей силы запускаю в перегородку между нашим и водительским сиденьем. Эмоции ослепляют. Отключают разум полностью. Действую на глупых, постыдных инстинктах.

И ведь я не испытываю к Шайне ненависти. Да, она не особо мне нравится. Но сейчас я готова ее разорвать. И всего лишь за простой телефонный звонок. Она просила его приехать. Она жалобно молила, а я вскипела от ярости.

— Весьма интересно, — голос теплый, согревающий, а глаза полны темного удовлетворения, — И как ты расцениваешь свой поступок?

— Бесишь меня ты, вместе со своими женами! — говорю со злостью, даже не пытаюсь сдержать ярость.

— И что же тебя так разозлило, Вивьен? — бровь выгибается дугой. Улыбка полна пороков. Дьявол во плоти.

— Ты поедешь к ней? — вместо обвинений с губ срывается вопрос. Тут же хочу забрать свои слова обратно. Поздно.

— Назови мне хотя бы одну причину не делать этого? — наклоняется к моему лицу. Указательным пальцем очерчивает контур губ.

— Отпусти меня, и делай, что хочешь и с кем хочешь, — отстраняюсь. Отодвигаюсь к окну. — И если ты думаешь, что я спокойно буду терпеть, как ты катаешься с одной, воркуешь по телефону с другой, и не пойми что делаешь с третьей — то ты сильно ошибаешься.

— Тебе идет ревность, — непрошибаемый. Интонации бархатного голоса становятся еще более чарующими.

— Это не ревность, Рэймонд. А лишь неприятие подобной ситуации, — что за глупости. Ревнуют, когда есть чувства, а у меня к нему, кроме раздражения, и странного колдовского притяжения ничего нет. Это все ненастоящее иллюзии. Не более.

— Самообман так очарователен, правда, Вивьен? Только не тот щит ты выбрала для защиты, — играет с моими волосами, гладит, мнет в руках, — Если человека не устраивает положение вещей, он ищет путь решения вопроса. Ты же выпускаешь колючки. Все.

— Предлагаешь мне пойти и набить морду твоим женам? Устроить побоище на радость тебе? — поворачиваю голову, смотрю за злостью. — Запомни, я с тобой, только потому, что я пленница. Пусть на мне нет цепей, но уйти я не могу. Сбежать не выйдет. Терплю тебя только от безысходности.

Он долго смотрит на меня. Не отвечает. А потом резко наклоняется и целует. Прижимает к себе. Вдавливает. Со звериной силой. Блуждает по моему рту с жадностью. Пьет меня. И я вместо того чтобы оттолкнуть. Укусить. Попытаться вырваться. Показать, что не хочу. Отвечаю на поцелуй.

Никогда и ни с кем поцелуй не был таким сладким. Нахожу его язык. Исследую. Ласкаю гладкие и упругие губы. Как же приятно. Улетаю. А мои бесстыдные руки уже обивают шею оборотня. Что же со мной происходит? Что он творит?

Мы целуемся долго. И нет сил оторваться. В меня льется его жар, как исцеляющий бальзам для души. Он сжигает ярость. Успокаивает и пробуждает во мне странную жажду не останавливаться. Пойти дальше. Продолжать.

Зачем продолжать, если это ни к чему не приведет? Не знаю. Только оборотень поселил во мне странную потребность в нем. Ее надо искоренить. Уничтожить. А она лишь разрастается все больше и больше с каждым днем. А это опасно. Нельзя привязываться к врагу. А он для меня не кто иной, как враг. Он забрал свободу. Я тут не по доброй воле. Он сейчас усыпляет мою бдительность. А подвоха от него надо ждать в любой момент.

Слишком соблазнительный враг. Даже для моей фригидной натуры. И я ему уже позволила слишком много. И что-то мне подсказывает — это не предел.

После поцелуя желание спорить пропадает. Уже нет запала. Нет гнева. Есть только стыд. Смущение, что вела себя подобным образом.

— Послезавтра у нас свадьба, — замечает невозмутимо.

— И если я не соглашусь, то твои родичи открутят мне голову. Одна перспектива лучше другой, — бормочу устало.

— Ты уже моя жена. А предстоящая церемония лишь формальность.